Хроники Шеридана

Несколько секунд Мэрион глубокомысленно взирала на дело рук своих, потом сообразила, что ей, пожалуй, пора…

В этот момент по всем законам криминального жанра в коридоре послышались голоса. Недолго думая, девочка пригнулась и заползла в щель между столами. Голоса проследовали мимо, но не успела она обрадоваться, как конус слегка загудел и его свечение изменилось. Мэрион с перепугу снова юркнула в свое убежище.

– И вообще… – пропыхтела она, когда минут через десять из-за неудобной позы у неё затекли ноги. – Нечего двери оставлять открытыми! А то распахнули: заходи, ребёнок, пожалуйста!.. Ну, ребёнок и зашел… – с этими словами она выползла наружу.

Световой конус в центре комнаты был теперь похож на маленький вращающийся смерч.

– Интересненько!.. – пробормотала Мэрион свою любимую присказку.

Подойдя ближе, девочка почувствовала, что от конуса веет холодом. Движение воздуха в комнате усилилось, и она вдруг поняла, что не может вернуться назад – к двери: её затягивало в самый эпицентр вращения…

Девочка стремительно понеслась сквозь холодную пустоту – навстречу темноте, где мерцали тусклые частые огоньки. Потом раздался такой звук, точно она со всего размаху шлепнулась в воду, и…

И был вечер – запах прелой травы, сырость, – то ли весна, то ли осень…

И была река – грязный берег, в тёмных водах – отражения сотен огней… Серое шевелящееся месиво – толпа…

И ожидание – нетерпеливое, жадное, сладострастное…

И сновали по тёмной воде торопливые лодки. Одна, длиннее прочих, выгрузила пригоршню ярких людей-самоцветов … «Филипп!.. Филипп!» – зашелестело в толпе.

И была ещё лодка – полная солдат, – и два старика в чудных бумажных колпаках…

И были хмурые лучники, и огромная – до небес – груда хвороста… И пара унылых, нелепых столбов – зачем?.. для чего?

И был потом – костёр…Удушливый, едкий дым…И проклятье…

И стон толпы…

И обугленная рука – перстом в звёзды…

…Она даже не успела испугаться того, что случилось с ней. Живые люди на её глазах обратились в пепел – она видела, как они кричали!.. Хуже – только телевизор!.. Неведомое чувство разрывало её маленькое сердце, и она не знала ему названия. Слёзы застилали глаза, она побрела куда-то, спотыкаясь… Чья-то рука легла ей на плечо:

– Зря ты сюда забралась, дитя. Негоже такое видеть.

Перед нею стоял… отец Себастьен. Мэрион только и смогла, что всхлипнуть в ответ.

Он покачал головой и положил ладони ей на лоб. Тёплое облако окутало её голову, стало хорошо, свободно…