Карманная вселенная

Видя, что его товарищ потерял нить рассуждений, Нейромант вежливо напомнил рассеянному собеседнику канву их прежней беседы:

– Ты хотел рассказать мне о событиях последних месяцев. Начал свой рассказ с сетов, а потом внезапно замолчал. Я уже несколько минут жду продолжения, но ты, видимо, окончательно позабыл о моем присутствии.

В голосе Нейроманта читалась и легкая насмешка над рассеянностью собеседника, и нотка раздражения его забывчивостью, но, кроме всего прочего, присутствовали необходимая сдержанность и терпение.

– Ты прав, я продолжу, – как бы извиняясь за собственную нерасторопность, встрепенулся советник. Он попытался вернуться к рассказу, но, вновь натолкнувшись на пласт тяжелых воспоминаний, скатился к пустым оправданиям:

– Просто это все очень тяжело для меня… – произнес он сдавленным голосом, отводя глаза в сторону.

– Я не тороплю, это твой выбор. – подбодрил его друг. – Но спешу тебе напомнить, что ты сам предложил поделиться со мной новостями. И пойми меня тоже, – добавил он с некоторым упреком. – Я нахожусь здесь на станции уже очень давно. Три месяца прошло с того момента, как Совет направил меня сюда, на сборку ковчега, можно сказать, это поручение обернулось для меня добровольным заточением. Три месяца в наше неспокойное время – это целая вечность, именно поэтому я порядочно изголодался до свежих новостей.

– Хорошо-хорошо! – Леонард, наконец, собрался с мыслями, распрямил затекшую спину и, придав своему голосу интонацию былинного повествователя, начал рассказ:

– Пал, пал Вавилон великий, и тысячи кораблей разлетелись по солнечной системе, спасаясь от Ариадны! – прозвучали его слова, словно вступление к древнему сказанию. – За последние несколько месяцев, что ты пребывал здесь, многое изменилось. Идет кровопролитная война за власть, и это выглядит отвратительно на фоне гибнущей цивилизации. Мелочная людская натура, как и прежде, торжествует над задачами коллективного выживания.

Что же касается сетов, к сожалению, та битва не принесла им ничего, кроме погибели, – продолжил он. – После поражения «Темной материи» их влияние подошло к концу. Большинство членов «отряда отчаянных» стали героями посмертно. Да и что могли сделать пять кораблей смельчаков в тот час, когда в руках Ариадны была сосредоточена вся мощь земного флота! – драматически резюмировал он.

– Но как в этом случае удалось выжить Ньютону, он же первый возглавил сопротивление? – удивился Нейромант.

– Вмешательство в сражение жрицы, моей бедной Карины, – пояснил Лео, – дало Ньютону необходимое время для маневра. Каким-то чудом он смог вырваться из окружения и даже умудрился посадить свой разрушенный космолет на лунную поверхность. Удачное приземление спасло ему жизнь и жизнь многих членов его команды, что нельзя было сказать про других сетов, героически вступивших в сражение.

– Что же случилось с экипажем «Темной материи»? – осторожно уточнил у него Нейромант, интересуясь в первую очередь несчастной судьбой его супруги.

– «Темной материи» повезло меньше, – продолжил Леонард свой печальный рассказ, – она взорвалась на тридцатой минуте боя осветив небосвод лунного города гигантской огненной вспышкой, – его взгляд замер в одной точке. – Вероятнее всего, ей не удалось спастись. Я тихонько плакал, узнав о судьбе своей строптивой избранницы. Как-никак, я любил ее, и Великий Гугл недаром свел нас когда-то вместе… – Лео опустил голову, и грудь его содрогнулась.

Видя, что собеседник совсем раскис, Нейромант попытался сменить тему разговора.

– А Ньютон, как он оказался здесь, на Плутоне? – спросил нейроархеолог.

– После своего подвига все последующие месяцы влияние его только росло, – начав говорить о нем, Леонард явно приободрился. – Он прикрывал наше отступление с Цереры, после чего отправился сразу к Плутону. Его повсеместно чтили как нового героя, в отличие от членов совета, которые, напротив, с каждым днем теряли уважение своего народа. Стоит отдать ему должное, что, в отличие от них, Ньютон не стал терять время ни на противодействие призрачному флоту, ни на поиски противоядия вирусу. Он видел спасение только в ковчеге и в итоге, как ни странно, оказался дальновиднее остальных, – подумав чуть-чуть, Леонард задумчиво добавил, – казалось, как будто кто-то свыше подтолкнул его к этому прозорливому решению.

– За последние три месяца я нигде не встречал упоминаний об Аргосе и его людях, – первым нарушил молчание Нейромант, – что же случилось с ними?

– Это запутанная история, – ответил Леонард, хмурясь. – Многие говорили, что Аргос погиб, но, по большому счету, его исчезновение покрыто завесой тайны, – лицо рассказчика сделалось сосредоточенным. – Еще в канун нового года Авитан поделился со мной загадочным посланием. В нем неизвестный доброжелатель предупреждал его о зреющей агрессии сетов. Дословно там говорилось примерно следующее: «Сетам доподлинно известно расположение базы хранителей. Берегись второго января!» Конечно, это мог быть просто розыгрыш, – заметил Леонард отвлеченно, – но Авитан, будучи человеком предусмотрительным, принял необходимые меры и, как ни странно, не прогадал. Второго января флот сетов действительно подошел к Юпитеру, и, встретив достойное сопротивление Аргоса, постыдно удалился. Убедившись, что у него появился тайный доброжелатель, Авитан пожелал оказать ему ответную услугу и вскоре получил одобрение своих намерений. Незнакомец заверил хранителя, что придет день, когда тот сможет отблагодарить его сполна. Впрочем, ждать этого дня пришлось недолго. Примерно через месяц пришло новое сообщение, согласно которому в назначенное время ему надлежало прибыть на орбиту Эриды, чтобы встретить одинокий корабль, появившийся там как бы из ниоткуда.

– Что значит из ниоткуда? – перебил его удивленный собеседник.

– Подробности Аргос мне не стал раскрывать, – ответил Леонард сухо. – Доброжелатель был краток, он просил защитить обитателей корабля от нависшей над ними угрозы ценой даже собственной жизни хранителя, пояснив лишь то, что, возможно, они и есть ключ к спасению нашего мира.