Карманная вселенная

22
18
20
22
24
26
28
30

Беспилотная «Тесла» остановилась у шарообразного здания Европейского центра ядерных исследований. Молодой человек выпрыгнул из электромобиля, и тот, бесшумно закрыв дверь, укатил за новыми пассажирами.

Арсений Гейм, а этого юношу звали именно так, был подающим большие надежды специалистом в области прикладной квантовой физики. Экстерном окончив профильный институт в Москве и получив приглашение из Европейского центра ядерных исследований, где располагался знаменитый Адронный коллайдер, он очень скоро перебрался в Женеву.

Высокий, кареглазый, со светлыми льняными волосами, молодой ученый в свои 23 года был разносторонне развит и обладал цепким аналитическим умом. Он знал многие языки программирования, интересовался разработками в области биологии, генетики, астрономии, медицины, и, кроме всего прочего, неплохо рисовал.

В молодости его увлекала геометрия и математические взаимосвязи в построении современного мегаполиса, и какое-то время назад он даже всерьез задумывался о карьере архитектора. Но жизнь распорядилась иначе, он уверенно вступил на путь становления выдающегося физика, о чем, впрочем, нисколечко не сожалел.

Существовало у нашего героя еще одно важное увлечение. А именно – дорога была его страстью. Казалось, что в обывательском представлении образ учёного совершенно не вяжется с образом заядлого гонщика, но этот устойчивый стереотип не имел никакого отношения к нашему герою, проведшему всю свою юность в любительских заездах на трассах Подмосковья.

Арсений тосковал по тем временам, когда после напряженного дня можно было полностью расслабиться на шоссе и, выжав до предела педаль газа своей спортивной хонды, довериться глубинным реакции и инстинктам.

Направляясь к светящемуся шарообразному зданию, собранному из горизонтальных кольцеобразных полос, перемежающихся с закаленным стеклом, Арсений с ностальгией вспоминал свой родной город детства Москву. Там до недавнего времени на дорогах еще царил автомобильный хаос прошлого столетия. Множество поблажек в правилах дорожного движения позволяли двигаться на шоссе с немыслимой скоростью без опасения получить взыскание. Сами дороги были больше, шире и прямее, чем горные извилистые «тропы» Швейцарии, а поездка от дома до работы нередко превращалась в сумасшедшие гоночные заезды. Рискованно? Да! Небезопасно? Да! Но зато так чертовски увлекательно.

Женева совершенно не походила на гигантский мегаполис его юности, кишащий страстями и пороками. В отличие от родного города, тут все было более правильно, полезно и спортивно. Его обитатели ели здоровую пищу, занимались физкультурой и постоянно улыбались. Пока Арсений двигался к зданию ЦЕРНа, десятки фанатов экологически чистого транспорта, проносились мимо на своих велосипедах. В парке тренировались йогины, а рядом на пробежку устремились несколько приветливых пенсионеров.

«Все это, конечно, здорово, наверно, полезно и безопасно», – размышлял молодой ученый попутно, – «но в этой жизни не осталось места ни азарту, ни риску.»

Слетав недавно в Москву, он с горечью обнаружил, что и там лихие таксисты-мусульмане покинули дороги, уступив свое место неспешным таксистам-роботам. Он с ностальгией вспомнил, как еще совсем недавно, двигаясь безумной рискованной змейкой, они то тут, то там мастерски по диагонали пересекали плотный поток автомобилей, доставляя пассажира в назначенное место на полчаса раньше прогнозов навигатора.

И вот сейчас все переменилось. Шоссе словно застыло, замерло в монотонном потоке движущихся с одинаковой скоростью роботизированных электромобилей. Душа дороги покинула это место, устремившись в те города, где низкая зарплата перевозчиков все еще позволяла конкурировать с неутомимыми искусственными интеллектами. Впрочем, казалось, что и там она задержится ненадолго. Современные веяния неукоснительно проникали во все уголки нового мира, в котором людям оставалось все меньше и меньше возможностей, а на их место приходили спокойные и рассудительные механизмы.

С введением новых правил безопасности езда по Женеве дорогам превратилась в сущую рутину. Можно было навсегда забыть о дорожной лихости и драйве.

Несколько дней назад Арсений получил очередное серьезное взыскание за участие в нелегальном гоночном заезде. К слову будет сказано, что соревнование по традиции закончилось госпитализацией некоторых его участников. На волне нахлынувшего раскаяния Арсений решил раз и навсегда порвать с любимым увлечением и продал свой байк.

Юношеский дух максимализма все еще управлял поступками молодого человека, поэтому сейчас, когда чувства слегка улеглись, это решение не казался Арсению таким привлекательным. Он уже совсем было расклеился на фоне окружающего ЭКОпомешательства и «Зеленой» атмосферы, когда позади, как пилюля отрезвления, как гром посреди ясного неба, раздалось грозное, такое радостно-анархическое рычание бензинового двигателя.

– Ты что, как эти хлюпики, на велике приехал? – послышался сзади нахальный голос Макса. – Теперь по ЗОЖу оттопыриваться будешь?

– Нет. Меня автопилот подвёз. – сообщил Арсений, виновато улыбаясь.

Перед ним в расслабленной позе сидел на своём бензиновом Харлее, играл гашеткой, подгазовывая, и изрядно дымил его ровесник, широкоплечий парень в спортивной куртке и модных кроссовках. На широкой переносице болтались солнечные очки ГуглГласс 3.0 с дополненной реальностью, а макушку украшала короткая стрижка черных волос. Это был Макс – заокеанский друг и коллега, если, конечно, этого наглого бугая и нигилиста можно было назвать таким конформистским словом.

– Ты без руля совсем скопытишься! – бросил молодой американец назидательно. – Когда теперь с тобой гоняться будем?

– Походу, никогда, – сказал Арсений, досадуя, засунув руки в карманы и толкая носком ноги, одиноко лежащий камень. – Продал я своего железного коня.

Здесь стоит пояснить, что в двадцатые годы двадцать первого столетия использовать личный транспорт, да еще и бензиновый, решались только отчаянные люди. Правительства развитых стран делали все возможное, чтобы пересадить своих граждан на беспилотные трамваи, электротакси или велосипеды. Их мотивы можно было понять: из-за неуклонно растущего населения и автомобилей через пару лет крупные города мира могли наглухо встать в гигантских пробках.