Сообщив это, он поправил простыню и принялся как ни в чем не бывало настраивать свои приборы:
– Доктор, сколько я проспал? – спросил я взволнованно.
– Мы ввели вас в искусственную кому, чтобы полностью реконструировать ваш скелет.
– Но какое сегодня число? – я начинал нервничать.
– Середина февраля, – добродушно отрапортовал он, не отрываясь от работы.
– Мне надо идти, – я безуспешно попытался подняться с кровати.
– Ой, ой, ой! – запричитал доктор, видя, как небрежно я отношусь к результатам его работы. – Осторожнее! Ваш новый скелет еще не готов, нам потребуется время, чтобы принтеры нанесли на него кожезаменяющую субстанцию.
– Мне надо идти, – я смотрел на него по-прежнему хмуро. Мимоходом он бросил на меня беглый взгляд и приветливо улыбнулся.
– Не волнуйтесь, вам больше не придется много спать! Всего пара часов, и мы приведем вас в форму! Сейчас же я предлагаю вам обратиться за помощью к все исцеляющей силе сна, – затем несмотря на мои протесты, доктор искусно вколол снотворное, и я понял, что мне придется подчиниться.
– А что с моей девушкой, с Авророй? Вы должны ее знать… – теперь мой голос слышался будто со стороны.
Его ответ прозвучал где-то совсем далеко от меня, на периферии сознания, границе сна и яви:
– Не волнуйтесь, – сообщал гулкий голос, – все мои пациенты в данный момент идут на поправку!
Ответ не содержал ничего конкретного, но что-то в его голосе успокоило меня. Я подумал, что с девушкой наверняка все в порядке. А как же иначе?! Не стал бы этот приятный человек улыбаться мне за зря! Да и время еще есть, сейчас мне и правда не мешало хорошенько выспаться, а мир подождет, он большой и никуда не денется. И этой умиротворяющей мысли оказалось достаточно, комната радостно завертелась, и я провалился в сон…
***
Хотя чудеса современной медицины делали свое дело, выздоравливал я не спеша. Мне все еще было трудно ходить, а от перенесенного стресса часто снились кошмары. В ответ на мои жалобы доктор призывал меня вести размеренный образ жизни, без лишних потрясений, и как можно реже вставать с постели. Но мне надо было торопиться, роковой день неумолимо приближался. Сегодня, более не прислушиваясь к советам доктора, я не выдержал и самостоятельно дошел до кают-компании без посторонней помощи, и тут же был встречен бурными аплодисментами собравшихся. Мне помогли опуститься на стул, после чего все вернулись к прерванному представлению.
– …Затем я нанес решающий удар. И у него не оставалось выбора, как только покорно лечь под меч.
Макмен, как обычно, занимал своей персоной все возможное пространство и внимание собравшихся. Он громогласно хвастался Аргосу о том, как успешно провел операцию по захвату флагманского корабля сетов. Старик в ответ лишь добродушно умилялся. Казалось, он слышал эту историю уже в сотый раз, но совершенно не препятствовал воину в его собственном самолюбовании. Он сидел и поочередно ласково улыбался каждому из присутствующих. Казалось, что Аргос светился изнутри, так ярко излучал он доброту и спокойствие вокруг себя.
Воин между тем расхаживал по комнате грациозно подпрыгивая и размахивая широченными руками. Он изображал, как виртуозно повергает ниц очередного грозного противника, при этом с легкостью балетного танцора перепрыгивая павших. Думаю, что спектакль был в большей степени адресован лишь одному из присутствующих здесь зрителей. Ведь бывалый вояка не мог упустить шанса покрасоваться перед симпатичной девушкой.
Аврора, сидящая рядом с Аргосом, а это была именно она, отделалась в последнем сражении лишь легким испугом. Капитан, видимо, заранее догадался, с кем имел дело, и сколько бы ни хорохорилась юная воительница, Макмену хватило лишь одного несильного удара своего железного кулака, чтобы вывести ее из игры. Здесь она находилась то ли на правах пленницы, то ли в положении одумавшегося ренегата, подавленного осознанием глупости своего собственного поступка. Она сидела очень прямо, аккуратно положив ладони на свои округлые колени и рассматривая окружающих своими черными жемчужинами глаз, и её застенчивая красота, бесспорно, украшала собрание.
Когда я вошел, девушка бросила на меня испуганный взгляд, а затем умышленно перевела его на паясничавшего Макмена, наградив его одобрительной улыбкой. Правда, здесь было чему улыбнуться. Силач в этот момент силился перепрыгнуть стул, взвалив на свои плечи ошарашенного Арона. По всей видимости, Макмен изображал отрывок своей истории, посвященный моему чудесному спасения, а в роле главного актера, то есть меня, выступал недовольный толстяк. Арон, размышлявший до этого в стороне о чем-то своем и не проявлявший никакого интереса к красноречию воина, был очень сильно удивлен своему внезапному вознесению. Он долго ругался и пытался выбраться из рук гиганта, но только преодолев все стадии повествования был наконец отпущен на свободу.
ebooksa