Яблоко возмездия

Доктор вежливо, но настойчиво разъединил их руки, вывел Дениса в коридор и усадил на банкетку, бормоча что-то позитивное. Хорошо, что врачи не любят долгих реверансов. Скоро журналиста оставили в покое. То есть наедине со всем хаосом его мыслей.

Глава седьмая

Все-таки на своей шкуре все воспринимается несколько иначе, чем со стороны. Когда еще совсем недавно этот подонок в офисе издевался над Мариной, Вербицкий мог понять его. Нормальный деловой мужик, просто задолбался налаживать дисциплину среди ленивых адыгейских жителей и поэтому ведет себя жестковато, а в целом прав. Сейчас не находилось слов, чтобы адекватно отреагировать на произошедшее. У человека единственный сын, про которого еще вчера вообще было непонятно, жив он или нет, нашелся целым и практически невредимым. Не впал в кому, не утратил рассудок. А этот чудак на букву «м» начинает предъявлять претензии по поводу любовника своей жены! И кому? Семилетнему мальчику! Что вообще за бред? Этого Геннадия нужно лечить. И уж точно нельзя отдавать ему ребенка.

«Легко сказать “не отдавать”. Ты, что ли, будешь решать этот вопрос? Может, еще сам заберешь его в свой хостел с десятью двухэтажными кроватями? Собственно, вот они и нары, можно считать, ты уже начал привыкать к тюремным шконкам. Говорят, там, в камере, народу даже поменьше бывает».

Да. Но ребенок-то при чем?

Мучительно захотелось вернуться в ту последнюю неделю перед школьным выпускным, когда впереди было только одно счастье. Казалось, что Катя почти его девушка, просто надо дать событиям спокойно развиваться, и все само придет куда надо. И дома мирно пахло абрикосовым и вишневым вареньем, и Нелли была еще здорова… (На самом деле – нет, просто он еще не успел узнать о ее болезни.)

Отчаянно захотелось позвонить бабушке, услышать ее голос, знакомый с детства. Она запретила связываться с ней по личному мобильнику, пожалуй, это имело смысл. Значит, опять придется звонить от имени благотворительного фонда «Добро надежды». И да, они договаривались созваниваться не чаще раза в месяц, чтобы не вызывать подозрений. Кажется, месяц-то еще не прошел. Надо же, а по ощущениям – будто полгода промелькнуло.

Денис вышел в больничный дворик, заросший кустами акации и рододендрона, сел на лавочку, набрал номер.

– Пансионат «Приморские сосны», добрый день.

– Вас беспокоит благотворительный фонд «Добро надежды», – официально-доброжелательным голосом начал он, и тут в голове вихрем пронеслось: «А существует ли на самом деле такой фонд? И то, и другое плохо. Если нет – подозрительно. А если да, то этот настоящий фонд однажды может нагрянуть в пансионат и выйдет недоразумение». – Усилием воли Денис смирил в себе мыслительный вихрь и оптимистично продолжал: – Хочу поинтересоваться состоянием здоровья нашей подопечной, Нелли Вербицкой.

– Вербицкая… так, так… есть такая. Состояние удовлетворительное, угрозы жизни нет.

– Прекрасно, спасибо большое. А простите… – Мысленно он сам себе приказал не безумствовать, но все-таки закончил фразу: – А можно ли как-то связаться с ней и взять интервью? Мы делаем проект для потенциальных спонсоров. Нужно задать ей буквально пару общих вопросов.

– Хм… – Девушка на том конце канала связи слегка удивилась. – Насколько мне известно, у нас вообще-то не предусмотрены такие мероприятия. Но я сейчас переключу вас на другого сотрудника, вы все уточните.

Заиграла веселенькая музычка. Через некоторое время снова заговорила та же девушка:

– Я узнала у наших сотрудников: в принципе интервью возможно, но лучше не с Нелли Георгиевной, а с кем-то другим из наших пациентов.

– Почему?.. – Денис почувствовал, как позитивный официоз осыпается с его голоса.

– Дело в том, что Нелли Георгиевне будет трудно давать интервью. Мне кажется, лучше бы подошли другие пациенты.

– Что с ней? Она же всего месяц назад поступила. Она что, уже лежачая?

– Не волнуйтесь, все в порядке. Но сообщать подробности мы не имеем права. Еще раз повторяю: состояние стабильное, ее жизни ничто не угрожает. У вас есть еще какие-то вопросы?

– Нет, спасибо… – Он нажал кнопку отбоя и еще некоторое время сидел, тупо пялясь в экран и пытаясь отделить мысли от эмоций.