— Люминол, которым Руд обрабатывает поверхности, реагирует на кровь, — сказал Шефер. — Если здесь есть ее следы, они будут выглядеть как ярко-синие пятна и потеки.
— Готовы? — спросил Руд.
Он выключил лампу, и в комнате взорвался неоново-голубой фейерверк. Флуоресцентные пятна загорелись повсюду — на стенах, потолке, полу.
— Господи Иисусе, — пробормотал Шефер, оглядываясь.
Элоиза обводила комнату взглядом.
— Боже, это почти что… это похоже на «Мерцающие Огни Душ» Кусамы[39], — проговорила она изумленно.
Она несколько раз видела световую инсталляцию японской художницы в «Луизиане» и каждый раз восхищалась светящимися точками, похожими на звезды в ночном небе. Теперь зрелище было далеко не столь романтичным.
— Ух ты…
Он включил свет и вышел из комнаты, чтобы достать из фургона новое оборудование.
Элоиза и Шефер последовали за ним.
— Что теперь? — спросила она. — Что это означает?
Шефер оглянулся на гостевой дом.
— Тебе лучше уехать, — сказал он.
— Почему?
— Потому что у меня здесь нет никаких полномочий. Это вне моей юрисдикции, и если кто-нибудь узнает, что мы с Рудом занимаемся расследованием уголовных дел, которые относятся к компетенции полиции Южной Ютландии, я могу потерять работу. Так что лучше, чтобы тебя здесь сейчас не было. Слишком много поваров бульон испортят, знаешь ли.
Элоиза кивнула и достала ключи от машины.
— Что будешь делать? — спросил Шефер. — Полетишь домой?
— Нет, я собираюсь повидать своего старого друга, главного редактора одной из местных газет. Я позвонила ему по дороге сюда и попросила выяснить все возможное об убийстве Бьянки Фишхоф.
— Хорошо, — кивнул Шефер. — Позвони, если что-нибудь найдется, хорошо?
Элоиза проследила глазами за Рудом Йохансеном, который нес в дом картонную коробку.