Границы безумия

Наверное, приснился кошмар. Такое иногда бывало. Да и как иначе? Когда целыми днями разглядываешь изуродованные трупы и пытаешься залезть в душу самым мерзким представителям нашего общества, о здоровом сне можно забыть.

Подробности кошмара вылетели из головы. Теперь, когда сердце немного унялось, сон вспомнился урывками. Связанные руки. Грудь, истыканная битым стеклом. Что-то острое в кишках, раздирающее изнутри. Сорванные один за другим ногти.

Каждый убийца, которого мне удалось посадить, возвращался потом ночами, чтобы поизмываться надо мной всласть и доказать, что я вовсе не так умна, как воображаю.

Я знала их привычки. Знала, что каждая пытка продумана до мельчайших деталей, чтобы сделать мне как можно больнее. А еще я знала: чем сильнее буду кричать, тем больше раззадорю убийцу.

И все равно я кричала. Так громко, что, наверное, разбудила Джека — как раньше будила Дункана. Обычно муж обнимал меня и прижимал к себе, не пытаясь ничего говорить, потому что слова нам были не нужны. Он понимал, что теплом своего тела изгонит всех демонов.

А вот с Джеком нас разделяла дверь. Он не мог спасти меня от кошмара, не перепугав при этом до полусмерти.

Глава 90

— Привет, — сказал Джек, когда я утром выползла в гостиную, шаркая ногами и потирая глаза. — Прости за вчерашнее. Все нормально?

На мне была старая пижама Дункана. Вулфи стоял возле дивана и застегивал рубашку. Мокрые после душа волосы торчали во все стороны. Когда он поднял руки, над поясом мелькнул голый плоский живот.

К щекам у меня хлынула краска.

Я отвернулась, пока он ничего не заметил.

— Нормально. Пойду сварю кофе. Ты будешь?

— Я уже сварил. Кофейник полный, — сказал Джек, заправляя рубашку в брюки: негласную униформу газетных репортеров.

Когда я вернулась, он держал за уголок очередной конверт, адресованный Зибе Мак.

— Вот, лежал на коврике. Думаешь, опять от Протыкателя?

— Почерк похож, — радостно улыбнулась я.

Видимо, вчерашнее заявление сыграло свою роль. Убийца заглотил наживку и снова вышел на связь. Вот и замечательно!

Я отставила живительный кофе в сторону, накрыла стол пленкой и достала пару латексных перчаток. Затем распечатала конверт.

Внутри лежали всего два предмета. Письмо. И старый билет на поезд.

Я не сразу сообразила, что, собственно, это значит.