Границы безумия

В голосе заметно слышалась издевка. Теперь понятно, за что Фингерлинга травили в школе. Тощее телосложение наверняка было лишь поводом, но не причиной.

— Подобное деление — организованные убийства, дезорганизованные — не более чем условность. Мало кого из преступников можно однозначно причислить к первым или ко вторым. Взять, к примеру, Эда Кемпера, «Убийцу студенток», о котором я уже рассказывала. Он подбирал на дороге девушек-автостопщиц, увозил их в глушь, обезглавливал и насиловал еще не остывшее тело. Уловки и выбор определенного типа жертв — классические проявления организованного убийства. А вот увечья — уже дезорганизованного.

— Ясненько. Спасибо за лекцию.

Урод… Впрочем, я отвечать не стала. Не то настроение, чтобы опускаться до встречных издевок.

— Всех жертв Протыкателя последний раз видели в гей-баре. Даже Линча, хоть он и не похож на гея. Впрочем, самого Протыкателя я гомосексуалистом не считаю. Характер увечий, отрезанные гениталии — все свидетельствует о том, что он пытается им отомстить.

— Ясно. Еще что?

— Я отметила места, где пропадали жертвы и впоследствии были обнаружены их тела. Все они располагаются в одном районе. Значит, мы имеем дело с не самым мобильным преступником. Он действует импульсивно, однако места присматривает заранее и точно сознает, что делает.

— Как и вы, надеюсь.

Я повесила трубку. Вот же сволочь… Как он с такими манерами вообще добился должности инспектора?

В обычное время я позвонила бы Джеку, чтобы поболтать, но после вчерашнего сна не отважилась. Отдельные картинки так и всплывали перед глазами. Лучше подышать свежим воздухом.

Я вышла на крыльцо и огляделась. Никого. И все же отчего-то было такое чувство, будто за мною наблюдают.

«Мир не так опасен, как тебе кажется», — напомнила я себе слова Джека, надела наушники и зашагала в сторону набережной.

Глава 33

Я быстро шла по Уэстборн-Террас-роуд, мимо кинотеатра, куда мы с Дунканом ходили по пятницам на вечерние сеансы, мимо «Бридж-хауса», где мы порой сидели после кино, через Уорик-кресент, к мини-стоянке такси и кафе «Уотерсайд» — там по воскресеньям мы иногда пили кофе с пирожными.

Передо мной раскинулся канал — грязная зеленая змея с лодками и мусором.

Я все-таки выбралась из бездны, в которую провалилась в преддверии дня рождения Дункана. Еще неделю назад я не рискнула бы приблизиться к кромке воды. Ее пьянящая глубина манила пением сирены, перед которым я не сумела бы устоять. Сегодня мутная вода не звала к себе, а скорее успокаивала.

По радио заговорили о недавнем крушении поезда. Я прибавила громкости.

«Назвали главную причину катастрофы — превышение скорости. Машинист, разогнав пассажирский состав, не успел затормозить, когда на путях возникло препятствие. Джон Барнс, инспектор по авариям на железнодорожном транспорте, обещал провести полное и всестороннее расследование катастрофы, жертвами которой стали восемнадцать человек: «Мы изучим все обстоятельства ужасной трагедии и обязательно установим причины, вынудившие товарный состав сойти с рельсов, в результате чего погибло так много ни в чем не повинных граждан».

И не только погибло… Вспомнилась девочка с обожженными руками, мечтавшая о прослушивании в Джульярдской школе. И все прочие пострадавшие, которые выжили, но теперь никогда не смогут жить как прежде, мучаясь кошмарами.

Пройдя еще несколько шагов, я остановилась, вынула наушники и обернулась.