– И у Веснушки все хорошо, можешь не волноваться.
– Ну, не бывает же так, чтобы одни хорошие новости…
– Он по тебе скучает.
– Хватит надо мной издеваться! Лучше скажи, что с твоим внутренним расследованием? Тебя больше не обвиняют в том, что сделал мир чуть лучше?
– Похоже, нет. Дело закрыли. Новый свидетель оказался другом матери Уэллса, и все говорит за то, что его даже не было на месте происшествия.
– Кто такой Уэллс?
– Тот педофил, которого я пристрелил.
– Так и говори: педофил! Буду я еще по фамилиям запоминать всех уродов, в которых ты стрелял!
– Вообще-то я стрелял только в одного и… Ладно, не важно, – пробормотал Тейтум. И, немного помолчав, спросил: – Ты не возражаешь поговорить о… о том вечере?
– С чего бы мне возражать?
– По показаниям Андреа и по следам на месте происшествия полиция составила общее представление о том, что случилось. Но хочу послушать и тебя.
– Хм… Ну, просыпаюсь я оттого, что кто-то стучит в дверь. Встал не сразу – и, пока вставал, Андреа сама подошла к двери и открыла.
– Ты слышал, как он вошел?
– Да сам не знаю, что я слышал, Тейтум. Помню, дверь захлопнулась. И дальше какой-то странный звук. То ли стон, то ли всхлип, бог его знает. В общем, я нутром почуял: что-то не так! Открываю дверь – и смотрю, этот парень заталкивает Андреа в спальню. Я шагнул вперед…
– Интересно, что ты собирался сделать? Поколотить его? – Вопрос прозвучал куда резче, чем Тейтуму хотелось.
– Послушай, ты хочешь послушать, как было дело, или лекции мне читать? Сделал я куда больше, чем эти чертовы копы!
– Да, это правда… Так что же?
– Он мне врезал. Не слишком сильно, прямо скажем. Может, этот парень и считает себя крутым, но откровенно тебе скажу, Тейтум, дерется он как девчонка!
– Вообще-то он сломал тебе нос, пырнул ножом и устроил сотрясение мозга.
– Тейтум, кто здесь рассказывает историю? Я или ты? Или, может, ты там был? Если ты так же проводишь допросы, нечего удивляться, что этого козла никак не поймать!