– Ниндзя какой-то… А потом, видимо, убрался на автомобиле, несмотря на то, что по всему городу объявили план «Перехват».
– В целом как-то так, да.
– Еще и истекая кровью.
– Они полагают, что Марвин не так уж серьезно его ранил.
– А ты что думаешь?
Тейтум взглянул ей в глаза.
– Что-то здесь не бьется.
– Давай посмотрим.
Вместе они вошли в спальню Зои – где Тейтум, разумеется, никогда прежде не был. У порога она на секунду замялась, вспомнив, что у нее не прибрано: повсюду разбросана одежда, в том числе и белье, на столе три чашки с остатками кофе, на кровати и на полу кипы бумаг. Ну и черт с ним!
– Не обращай внимания на… – она обвела спальню неопределенным жестом, – на все.
– Договорились, – усмехнулся Тейтум.
– Судя по следам крови и по показаниям Андреа, когда Марвин выстрелил в Гловера, тот стоял здесь. – Зои встала у кровати.
– Значит, Марвин – у двери. – Тейтум занял место своего деда. – У него сотрясение и сломан нос. Скорее всего, прислонился к стене или к косяку.
– Он стреляет. Ранит Гловера в бок.
– К сильной боли Гловер не привык, – задумчиво произнес Тейтум. – Насколько нам известно, в детстве его не били. Он никогда не лез в драки – по крайней мере, такие, в которых не имел явного преимущества. И охотился всегда на слабых.
– В Чикаго я задела его ножом, – медленно покачала головой Зои, вспоминая тот день. – Порез был неглубокий, но он испугался до полусмерти.
– Итак, ему больно.
– Второй выстрел – и промах, пуля выбивает окно. Но Гловеру вряд ли становится легче.
– В Марвине он видит непосредственную угрозу. И понимает, что стрельба привлечет копов. – Зои закусила губу. – Надо бежать.
– Окно разбито, повсюду острые осколки стекла, и он не хочет поворачиваться спиной к Марвину. – Тейтум устремил взгляд куда-то в пространство, словно видел то, что происходило здесь несколько дней назад. Зои знала этот взгляд, не раз слышала от Андреа, что сама, когда задумывается, смотрит так же.