— Здесь круто!
Снова Джоранн выдала свое мнение, разглядывая тронутые искусственной осенью багряные холмы, что странновато сочетались с вовсю цветущими лугами и пышными колосящимися нивами. Узкие сельские пыльные дороги соединяли городок с несколькими отдельными группками домов, в воздухе парили птицы, что предпочитали не подниматься слишком высоко над землей. Еще больше живности шарахалось по земле.
— Добро пожаловать, славные путники! — крикнула нам со склона холма практически раздетая стройная зверолюдка с длинными ушами и свободно свисающим лисьим хвостом — Добро пожаловать!
— Ыглфвархрд — пробулькал Хорхе, что шагал рядом со мной, решив размять ноги. Его взгляд никак не мог оторваться от почти звериного лица улыбающейся девушки, что уже закончила приветствовать нас и грациозно нагнулась над возделываемыми культурами — Сеньор… сеньор… мы в раю? Это и есть параисо? Я беру! Беру!
— Шагай дальше — буркнул я, ощущая странную опустошенность.
Не остывшая голова все еще была там — в не до конца исследованной ХавалоХаб, где могло скрываться немало полезного. Перед моим взглядом все еще стояла та почти скрытая мощная стальная дверь в конце одного из коридоров, что был захвачен колючей растительностью. Что за той дверью? Явно не логово деградировавшей растительной кошки. Там может находиться что угодно — от трупов сенатора с приближенными, до интересной информации или оружия. Хотя с тем же успехом кости сенатора уже давно раздавлены опорами наших шагоходов в пыль — в том хаосе, что творился на ХавалоХаб в момент атаки лианного монстра трудно было сохранить столь важную персону в живых. Но я нигде не видел — и никто из моих — замаскированных под рыцарские доспехи экзоскелеты телохранителей.
Камальдула выпнула нас, не дав до конца разгрызть гнилой орех — и явно не без причины. Когда мы забирались в капсулу, на платформе уже стояло два новых шагохода с таким же вооружением и такими же слизистыми пилотами в подсвеченных кокпитах. У их опор суетились странноватые техники — слишком высокие, слишком узкоплечие, в гражданских открытых экзоскелетах, что помогали им двигаться. На лицах защитные маски, под мешковатой одеждой мигают огоньки носимых аптечек. Управляя малыми платформами с контейнерами техники утопали в первый зал, показав нам перетянутые ремнями масок бритые почти наголо узкие затылки. Кто эти неуверенно шагающие суетливые ушлепки, чей рост достигает двух метров двадцати семи сантиметров в целом?
Мой мозг уже отказывается принимать новые вопросы.
И вот эта мирная закатная местность пришлась как нельзя кстати, чтобы разгрузить мою гудящую башку.
Нам продолжали махать крестьяне. И они не были часть театрального представления. Здесь вообще не было ничего театрального. Зверолюды, призмы и люди работали бок о бок, вычищая ирригационные канавы, подправляя заборы, высаживая в глубокие увлажненные ямы молодые зеленеющие саженцы. Все было настолько пасторально, что я поверил…
Опять поверил…
Вот эта картинка — всем довольные жители глобальных убежищ сажают саженцы в здоровую плодородную почву… — в свое время она была одним из тех кирпичиков, что убедили меня отказаться от очень щедрой оплаты за помощь Атоллу Жизни. Алоха мать его Кеола… пришел тот момент, когда я перестал быть наемником и стал тем, кто разделял взгляды и надежды Первого. Мы мыслили не одинаково, но думали и мечтали об одном и том же… Он по своим причинам. А я по своим…
— Вон там меж холмов новый трактир, Оди! — крикнувший со склона козлоголовый зверолюд упер усталые руки в поясницу, с усилием распрямился, не переставая улыбаться — Сегодня туда оттащили тушу молодого кабана! Озоровал на полях наших. Пришлось пристрелить…
Коротко кивнув, я двинулся левее, перебираясь на очередную широкую утоптанную тропу. Внедорожник с экзоскелетами двинулся следом. Смуглый молодой водитель, слишком крепко держа руль перебинтованными ладонями, тихо ругался, нервничая на ровном месте. Хотя если он угробит машину…
Трактир…
Просто навес с очередным, не скрою, полюбившимся мне тихим газовым костерком, нашелся в указанном месте. Ни названия, ни вывески с рисунком. Никакой поддельной старины — вполне бытовые столы и лавки плотно стояли под квадратным навесом. Отдельно расположилась небольшая открытая всем ветрам кухонка, где неспешно занималась делом седая енотиха. Мелкими частыми движениями она полоскала в воде овощи, а уже отмытые разноцветной горкой замерли в одной из многочисленных тарелок на строганном столе. Разделив вымытое по десятку тарелочек и блюд, она вытерла лапы о фартук и наконец-то вопросительно взглянула на меня, безошибочно опознав лидера.
— К чему столько перекладываний из миску в миску? — я кивнул на разложенные овощи и зелень.
— К мытью посуды, дурень. Жрать будете?
— Жрать будем — кивнул я и, глянув на небольшую системную полусферу под куполом навеса, уселся на ближайшую к костерку лавку — Кофе. Крепкий кофе. Черный и сладкий. В первую очередь.
— Заррува! Девочка моя! Вари кофе!