— Ну да — усмехнулся я, вспомнив как двигался Кевин и его ближайшие подчиненные — Ну да… а что насчет бабочек?
— Ась?
— Бабочки…
— Кружат над лугом. Полным-полно. Тебе каких? К ужину наловить?
— Мне тех, которые под кожей порхают.
Кашлянув, енотиха дернула головой и снова взялась за нож:
— У нас такого не бывает. Разве что в животе бабочки порхают, когда настоящий хер могучий во всем готовом состоянии видишь, да чтобы он прямо на тебя без обиняков глядел и намекал… вот тогда да… а под кожей…
— Ясно — буркнул я, переводя взгляд на показавшуюся из-за холма повозку с высокими колесами, запряженную в огромное шустрое насекомое — Ясно…
Прибывший дедок споро разгрузил дощатую конструкцию, без всякой помощи вывалив несколько десятков одеял, подушек, матрасов, а к ним и целый рулон сетки, что никак не вписывалась в сельский пейзаж, зато идеально подходила к бытовушной до предела обстановке навеса.
— Комарья появилось много — пояснила без нужды хозяйка трактиры, расставляя по столам тарелки с овощами — Прямо много… Но птицы жируют, яиц полно под кустами — стало быть и нам хорошо. Нам голодные времена еще долго не забыть. К кому в дом не загляни — у каждого кухонная кладовка до потолка забита всякими копченостями. Уже на полках места нет, а все втискивают горшочек там, связку сосисок здесь. А тут еще скота хорошего Матушка добавила — коров удойных, овец пушистых, коз бодливых. Поручила нам пасти и поголовье преумножать.
Система начала использовать расконсервированный Мир Монстров в качестве одной огромной фермы?
— Лошадок целый табун стальных нагнала — землицу пахать. Не нарадуемся — они ведь почитай от заката до заката работают и ничего им не стается. А к ним еще и трактор умный прибыл, да шагоход небольшой — они все старые пни вокруг города за часы повыдергивали, теперь новые каналы роют. И вроде как речушку новую наметили — окружную вокруг полей свежевспаханных, а потом к далеким холмам ее — туда, где племя тобой уничтоженное обреталось. Еще парочка молчаливых истуканов появилось — големами мы их называем. Высокие, но не слишком, а вместо голов глаза материнские приспособлены. Ходют повсюду, землюшку топчут, изучают все пристально…
Ну да… Хозяйка вернулась в эти земли.
Тем временем прибывший старик взялся за один из стоящих в повозке бочонок. Тут уже ему помогли бойцы, живо оттащив всю полную тару на кухню, где пышная девочка Заррува, высунув язычок от усердия, наполняла кружку за кружкой. Оглядевшись, задержав чуть взор на обшарпанном синем небе, я скомандовал:
— Полный привал. До утра жрем, пьем, спим. Трахаться — можно. Но только если обе стороны точно согласны. Любой насильник умрет страшно.
— Да это все уже знают, командир — тихо произнесла Джоранн и на этот раз в ее обычно ехидном голосе звучала нескрываемая благодарность — Этим ты многих встречных хоть раз отряду баб от многого спас.
— Что с Хваном? — поинтересовался я.
Замерший на корточках гнида, что успел навернуть полную миску меда, уставил в небо узкую уродливую голову, раскрыл полностью жвала и на одной ноте тянул «Ы-ы-ы-ы-ы-ы».
— Покушал сладкого. Очень довольный — пожала плечами рыжая и, спохватившись, начала стягивать разгрузку — Теперь поет.
— Поет — повторил я, глядя на поющего богомола, упершего лезвие в утоптанную землю, а другой рукой растирая в пальцах землю — Ясно…