— Мы бы заметили, — покачал головой лейтенант. — Думаю этот не тот бандит-кровосос, который удрал от нас на танке, а кто-то еще. Ведь если взялись откуда-то те вампиры, которые целиком подняли городское кладбище Новокузьминска и выращивали башню из костей, то должны существовать и другие.
— Логично, — вздохнув, согласился я. — Но нифига не радует перспективами. Трупов то сколько?
— Четыре, — сморщился Мирохин и, надо сказать, причины для огорчения у него действительно были. Людей в нашем анклаве было мало. Тех, кто более-менее мог держать в руках оружие или работать — еще меньше. Каждая потеря приближала для нас тот миг, когда мы вынуждены будем запереться в построенных стенах и ждать либо помощи, либо врага, способного разгрызть и такой орешек. Ведь выходить в столь опасный внешний мир станет просто некому! — Ты с передатчиком работать сможешь? Какая техника была, ту эти твари всю поломали, видимо чисто на всякий случай, поскольку не знали, чего от неё ожидать. И я бы хотел убраться отсюда как можно дальше до тех пор, пока светит солнце. Черт его знает, где сейчас кровосос, но думаю он обидится, что мы разорили его логово и упокоили сторожевых собачек.
— Пошли кого-нибудь антенну закрепить поближе к верхушке вышки, — тяжело вздохнул я, понимая, что несмотря на слабость и потерю жизненных сил, работать все равно придется. — И кнопки нажимай, какие скажу. У самого руки не поднимаются. Нет, пора мне заниматься тренировками, пора. Надо до семерки выносливость дотянуть, ну или хоть до шестерки …
— Опять ты со своими циферками, — сморщился лейтенант, между делом уже успевший послать кого-то из ополченцев взбираться вверх по длинной лестнице с тяжелым рюкзаком за плечи, из которого разматывалась бухта кабеля. — Нет, я не спорю, кое-какая польза от сдачи физических нормативов есть, но в той системе, которую ты придумал, ошибка на огрехе сидит и погрешностью вычислений погоняет!
— А чего тебе не так? — Удивился я, несколько обидевшись на столь резкую критику моего творения. — Вроде все просто и понятно. Если ты едва-едва можешь встать с постели и сделать пару шагов, то тебе присуждают всего один балл в выносливости. А пробежишь марафонскую дистанцию — десять. С силой и ловкостью аналогично. Или ты про то, что общее состояние здоровья определяют какими-то медицинскими тестами, а уровень жизненной энергии и скорость её восполнения при помощи магии?
— Да нет, это понятно, что их так просто не измерить. Просто больно уж грубоватые стандарты получились, — пожал плечами лейтенант, наблюдая за восхождением своего подчиненного. Тот, кстати, карабкался вверх с легкостью мартышки и уже преодолел половину дистанции несмотря на свою тяжелую ношу. — Ту же выносливость оценили на пять баллов и у меня, и у тебя, и у всех, кто сейчас вокруг! Хотя нет, у кого-то из твоих ведьмочек четверки были и даже тройка одна. Но зачем нужна та же десятка, если такими показателей в выносливости или силе пока в нашем анклаве вообще никто не смог похвастать?
— Нет сейчас богатырей, потом появятся, — пожал плечами я. — Когда какую-нибудь магию усиления осилим или огра-наемника завербуем. А если стобальную систему для физических показателей делать, то мы точно в вычислениях погрязнем…И разница в пару процентов силы или ловкости не позволит ни набить морду троллю, ни от волка убежать, так стоит ли ради такой мелочи заморачиваться?
Радиоприемник работал, и даже не спешил подвергаться какому-то сверхъестественному заражению. В шуме статики, стоило лишь слегка покрутить настройки, стали проскальзывать мужские голоса, обменивающиеся какими-то кодами. Но стоило лишь мне попытаться самому что-нибудь сказать на этой волне, как они дружно замолчали. Откуда-то передавали восточную музыку без слов, мы почти четверть часа вслушивались в мелодичное бренчание некоего струнного инструмента, но оно оказалось лишь записью, что шла по кругу. С жаром истинного фанатика и культиста некий Фома Архистантий вещал о приходе в мир Истинных Богов и том, как будет кипеть кровь грешников и забывших свое место навозных червей, посмевших снять рабские ошейники…Каких именно существ он славил, мы дружно решили не уточнять у обладателя столь звучного псевдонима и нездоровых наклонностей. Мало ли, вдруг не совсем псих, и действительно располагает поддержкой какой-то пакости особо крупного калибра, а у нас пока ни термоядерной бомбы, ни высшей магии, чтобы можно было выжечь такую угрозу. Следующий успех принес переговоры каких-то моряков, и там очень обрадовались новому собеседнику, но ни я им, ни они мне помочь ничем не могли. Новостей не знали, корабли только-только подняли со дна гавани и запустили. Хотя информация о том, что Архангельск пережил Конец Света относительно спокойно, пусть даже потеряв от цунами треть населения и став теперь островом, скорее настраивала на оптимистичный лад. На общем фоне подобные новости выглядели хорошимию
— Новокузьминск? — Прохрипел динамик чьим-то прокуренным басом после того, как мы наткнулись на каких-то военных. — Это откуда центр по изучению магии свои доклады рассылал? Рады слышать вас! Я из штаба маршала Крючкова, возглавляющего центральный фронт, прошу доложить о действиях оккупантов в вашем районе!
— Каких еще оккупантов? — Нагнулся к динамику Мирохин, я же несмотря на усталость покрутил пальцем у виска. Спятил, похоже, наш собеседник, раз принял творящее за внешнее вторжение. Ничего удивительно, сейчас умственно здоровых людей вообще не осталось, ну может за исключением ничего не соображающих грудничков. У всех остальных как минимум депрессия, для психиаторов раздолье небывалое, да вот беда, ни одного из них в живых не осталось. Во всяком случае, в нашем городе. — Мы тут ни одной организованной армии не видели, только разрозненные банды. Но связи с Саратовом почему-то нет и из тех, кто выезжал туда, почти никто не возвращался. Повернувшие же обратно проехали совсем недалеко.
— Ряд европейских регионов России в данный момент находится под контролем военных сил, пришедших из другого мира через порталы. — Последовал несколько нечеткий ответ, забиваемый вдруг усилившимся треском помех. — Для уничтожения скоплений сил противника были использованы тактические спецбоеприпасы, но ядерное оружие оказалось недостаточно эффективно. Опознать захватчиков очень легко. Они — нежить.
Глава 4
Четыре сотни людей, сидящих в кузове грузовых машин или даже идущих своим ходом, двигались по погибшему городу, словно асфальтовый каток, уничтожая при помощи пушек, пуль, огнеметов и боевой магии каждого монстра, который рискнет встать у них на пути. Впрочем, большая часть зверья и без того разбегалась с пути этой маленькой армии, поскольку слышала производимый ими шум и предсмертные крики боли тех немногих тупых животных, которые даже сейчас считали людей своей законной добычей. Однако целью ополчения Новокузьминска была не бессмысленная зачистка кварталов и даже не сбор ресурсов из руин погибшей цивилизации, а кое-что другое. Война.
— Они там, — уверенно заявила вооруженная биноклем и стареньким поцарапанным ружьем женщина средних лет, кивая в сторону театра. Правда, актеров в нем и до Конца Света уже много лет не было, но тем не менее просторное и высокое здание, вход в которое украшало четыре белые колонны, выглядело внушительно. Судя по красной табличке с золотыми буквами, бывший оплот культуры оказался захвачен филиалом какого-то министерства, однако ныне там обитали персоны, даже куда более неприятные, чем расплодившиеся сверх всякой меры бюрократы. Людоеды. — Я всего три часа назад видела с крыши своего старого дома не меньше двух десятков ариев, которые сообща затаскивали в дверь главного входа разделанную на части добычу. К счастью, не людей, а всего лишь какую-то большую обезьяну…Но не тролля, куда более высокую и мощную, у неё одна голова размером была почти с меня.
— Егор, бери свое подразделение, грузовики с четвертого по седьмой, один огнеметный броневик, десяток ведьм, да с сотню ополченцев. Обойдите переулками театр с тыла и перекроете пожарный выход. Штурмовать этот домик мы не будем, просто сожжем к чертовой бабушке. — Распорядился Мирохин, оглядывая здание, которому уже спустя несколько минут было суждено оказаться уничтоженным. Не знаю уж, какого именно Кинг-Конга удалось поймать дикарям, но после хорошей охоты они вряд ли куда захотели бы уйти из своего логова по собственной воле. А зачем, если опасности нет, и еды на всех хватает? — Внутри вряд ли есть чего-нибудь более ценное, чем реквизит и осветительные приборы, и они не стоят человеческих жизней. Конечно, иногда арии держат пленников, используя их как живые консервы…Но раз они пошли охотиться, то значит все старые запасы уже подъели…
— Куда вы лезете, дебилы?! — Отвлекся я от раздающего приказы лейтенанта, когда краем глаза увидел, что несколько человек из числа прошедших магические курсы выгрузили из грузовика переносной ритуальный круг и тащат его в сторону здания театра. И поскольку конструкция, в недалеком прошлом являвшаяся обычным журнальным столиком, весели совсем немного, ушли они уже довольно далеко. — А ну назад!
— А что случилось то? — Удивился один из мужчин, держащийся за край столешницы, на которой намертво закрепили особо крупные руны, наполнять которые предстояло кровью колдующих. К сожалению, мы пока не затрофеили достаточно магических созданий, чтобы их требухи хватило на изготовление улучшенных магических предметов. Даже старые посохи, требующие для своей заправки сотни миллилитров алой жидкости, все еще были в ходу, пусть и остались у той части ополченцев, которая сейчас защищает крепость. — Зачем так орать?
— На тот свет собрались прямым рейсом?! — Язвительно осведомился я, с трудом удерживаясь от того, чтобы сказать нечто еще более резкое. — Ружей или гранат у ариев конечно нет, но это не помешает им запулить подошедшему поближе человеку прямо в лоб костяным томагавком! И я не хочу за ваш счет узнавать, хватит ли дикарям силы запулить его метров на сто или только на семьдесят! Живо назад!
— А почему этих варваров вы называете ариями? — Раздался где-то у меня за спиной недоуменный голос, кажется принадлежавший кому-то из недавно присоединившихся к нашему анклаву беженцев.