Два тела слились в объятиях, упали на ковер, и больше в ту ночь разговоров о политике не звучало.
Глава 7
— Е-эдут! Е-эду-ут! — звонко закричали на дворе.
Агата торопливо сотворила знак Спасителя, коснувшись пальцами иконки в красном углу, и ещё раз тщательно изучила себя в зеркале, Поправила выбившийся из причёски локон. Чуть сдвинула в сторону обвивающую лоб вышитую ленту.
— Панночка Агата, что ж вы так долго? — сунулась в горницу Магдалена. — Ежели гостя на дворе не встретить — ить невместно оно выйдет, а батюшка ваш меня выпороть велит.
— Иду, баб Магда, иду, — покорно отозвалась Агата.
На негнущихся ногах она ступила в сени, спохватившись, пригнулась, чтоб не помять причёску о низкий дверной косяк, и выступила на крыльцо. Взяла у Магдалены заботливо приготовленный корец.
Вся дворня была уже тут. Щебетали и смеялись Лаура и Эдита, по такому случаю побросавшие стирку и глажку. Даже немую Зосю с собой притащили. У конюшни, красуясь, выступали гоголями Янек и Ежи. Работать у этих двух оболтусов получалось из рук вон плохо: они не столько грузили на подводу навоз, сколько придавали себе занятой вид, опасаясь запачкать сдуру напяленные выходные рубахи. За творящимся бедламом, хмурясь и покуривая трубку, неодобрительно наблюдал дед Матеуш. Но пока не вмешивался, сурово допрашивая мнущегося перед ним Венцека:
— Толком молви, шкет, кто едет-то?
— Дык всядник, дедку, — переминаясь на босых ногах, отозвался Венцек. Шмыгнул носом. — Со стороны Пржеплийки, как сказывали.
— Да что за «всядник»-то, малец? — рыкнул раздосадовано дед Матеуш. — Али панночка будет за-ради кажного «всядника» взад-вперёд бегать?
— Ну… всядник, он… — Венцек почесал кудрявый затылок, — всядник, в общем. Ненашенский.
— Тьфу, пропасть, — сплюнул дед Матеуш. — Нет, ты, малец, толком мне скажи…
Агата изо всех сил вцепилась в поддерживающий крыльцо резной столб. Сердце колотилось, как бешеное.
«Спаситель, пусть это будет молодой да пригожий пан, — мысленно взмолилась она. — Знаю, что недостойна я, но молю, не оставь меня в сей малой просьбе. Ах, и почему батюшка не сказал, с кем его ждать? Как бы я хотела, чтобы у меня всё случилось, как у…»
Она осеклась, не осмелившись продолжать даже в мыслях.
Гомон во дворе как-то вдруг стих, и в наступившей тишине глухо звучал приближающийся стук копыт. Агата задержала дыхание.
Из-за поворота дороги неторопливым шагом выехал обещанный Венцеком всадник, и Агата впилась в него взглядом, подмечая малейшие черты.
Был незнакомец высок и строен, и хотя одет небогато, но в седле держался горделиво и прямо. С молодого загорелого лица весело глядели на мир чуть прищуренные карие глаза. На голове у него был лихо сдвинутый набок выцветший берет, бывший когда-то зелёным, а когда незнакомец повернул голову, оглядывая собравшихся во дворе людей, стало видно, что не закрытое беретом ухо у него весело оттопырено, как у Венцека, и сквозь него светит встающее солнце.
Незнакомец встретился с Агатой взглядом, широко улыбнулся, и сердце её захолонуло.