Грязного двойника, небрежного, фонящего магией, и уж в него он силы вложил не жалея. Иллюзорный Реймонд сделал неприличный жест в сторону грых-шатуна, похлопал себя по заднице и рванул прочь по забою. Грых-шатун помчался за ним и пронёсся мимо ниши, в которой скрывался Реймонд. Каменные мышцы ходили под кожей, и в целом магический зверь выглядел чем-то неостановимым, грозным, внушающим ужас. Теперь Реймонд понимал, почему о нём до сих пор ходят легенды — вблизи грых-шатун производил неизгладимое впечатление.
― К-как д-дед с ними с-сражался? — пробормотал Реймонд под нос, просто чтобы немного разогнать тишину и тьму.
Ему было страшно, страшно до усрачки. Казалось, что прямо сейчас из темноты, из толщи камня, вынырнет когтистая лапа, схватит, вспорет живот или вырвет сердце. Иллюзия скрывала звуки, но вдруг грых-шатун мог улавливать колебания камней? И рудокопы привлекли его именно этим, шумом ударов по камню? Если он жрал магию и двигался сквозь камни, то как же дед его одолел? А в том, что Агостон Хатчет одолел одного такого, Реймонд уже не сомневался: слишком уж уверенно тот говорил перед смертью «а вдруг столкнешься с грых-шатуном?», стало быть, знал, что зверь не легенда, сам с ним дело имел.
Медленно тянулось время.
Реймонд, как создатель иллюзий, мог потянуться к ним, проверить связь, но это означало бы выдать себя магией, поэтому он просто стоял, стараясь размышлять. Выходило так себе, мысли скакали и прыгали, но всё же они хоть как-то отвлекали от страха и темноты. Получалось, что Парниса спасли старость и слабость, а также незначительность его магических сил. Значило ли это, что грых-шатун реагирует лишь на определенную концентрацию магической силы?
Но почему он тогда не явился к деду в башню?
Реймонд тут же дал самому себе ответ — потому что дед поставил защиты. Но Светла и её лечение? Нет, что-то тут не сходилось. Грых-шатун спал, и его разбудили рудокопы, случайно наткнувшись? Возможно. Или здесь, а также под худым отрогом, и где там ещё он нападал, скрывалась какая-то магия. Контрабандные тайники князя? Провозили что-то фонящее магией, благо в Перпетолисе не имелось детекторов магии, и тем привлекли грых-шатуна?
Вот это было очень даже возможно. Мысли Реймонда вернулись к контрабандистам и его идеям насчет того, что всё это дело рук человека. Увы, следовало признать — он мыслил так, потому что с людьми ещё мог что-то сделать. С грых-шатуном? Абсолютно исключено. Реймонд, конечно, был не дурак подраться, как и дед, но у него отсутствовали знания деда и его магия, способная победить того, кто пожирает магию.
Но и отступить Реймонд не мог, на кону стояли деньги и репутация деда, а значит, ещё деньги.
― Проверить все места нападений на магию… непонятно только цем, — пробормотал он. — Завлець в ловушку, непонятно какую.
В общем, сделай то, непонятно что и непонятно как, но сделай, иначе никак. С этими мыслями Реймонд, не снимая с себя иллюзию камня, осторожно отменил иллюзию стены забоя. Постоял, прислушиваясь, не мчится ли грых-шатун?
Услышал звуки голосов, осторожно пошел в ту сторону, на ощупь, вытянув руки перед собой.
― Магистр! — выкрикнул один из Макранишей, выходя из-за поворота.
Реймонд невольно прищурился: свет факелов слепил.
― Тихо! — поднес он пальцем к губам. — Поднимаемся.
Реймонд закончил рассказ — приукрашенный и сглаженный, разумеется. В его версии грых-шатун уже доедал шахтеров, когда Реймонд на него наткнулся. Разумеется, магистр Агостон сразу бесстрашно напал на грыха, но тот оказался крепок и осторожен, сбежал, поджав хвост. Можно было бы обрушить гору, но именно против грых-шатуна такой прием не годился: проел бы себе выход и всё равно сбежал.
Князь Аралас слушал, сверкая глазами, дергая себя за бородку, бормоча под нос неслышные проклятия.
― Вы же не уедете, магистр?! — воскликнул Аралас энергично. — Я удвою плату!
― Дело не в деньгах, — вздохнул Реймонд, — хотя отказываться не буду. Скалы — вотцина грых-шатуна, там его трудно застать врасплох.
― Вы же можете убрать скалу!
ebooksa