— Убийства? Странно, что это чуждо вам, Мария, — заметил Нурдаулет. — В этом мы не сильно отличаемся от вас.
— Почему? — немного удивлённо и тихо спросила она.
— Дома. Разве они поступают иначе?
— Нет, конечно, мы…
— Убиваете своих противников. Давите несогласных. Избавляетесь от неугодных. Если важным планам дома будет мешать простой человек, его, скорее всего, просто уберут. Дома не сильно в этом плане отошли от картелей, только делают это официально.
— Мы не устраиваем войн на улицах города.
— Я бы опроверг ваши слова, но пусть будет по-вашему. Просто чего стоит одна война между домами, где количество жертв порой не идёт ни в какое сравнение со смертями при криминальных войнах. Но с одним важным отличием — у нас гибнут бандиты и уголовники. У вас — достопочтенные господа и обычные люди. А про детей-наследников и говорить бессмысленно.
— Мы воюем за честь, это немного…
— Другое? — усмехнулся Нурдаулет. — Все постоянно говорят, что можно убивать с честью и благородно, будто есть какой-то правильный способ отбирать жизнь. Но как ни крути, это убийство, но лишь сдобренное моралью.
— Это убийство… — начала было Мария, но спохватилась, поняв, куда её тащат. — Любое убийство — грех.
— И в итоге получается, что картель — бесспорное зло, которое разрушает общество, но при этом ничем не отличается от домов и спонсируется самими людьми, ко всему прочему, добровольно.
— Мне плевать на картель, — неожиданно зло бросила Мария, посмотрев ему в глаза. — Не пытайтесь тут запутать меня! Когда я узнала, кто вы, я хотела прогнать вас изначально, Нурдаулет. Хотела накричала на вас, сказать что-то больное, плохое… я хотела, чтоб вы испытали душевные муки за то, кто вы, но… И сейчас вы оправдываете картель! Оправдываете это грязный чёрный бизнес, который рушит людей и их судьбы! Зачем?! Ради того, чтоб показать себя плохим?! Какой вы плохой, ой-ёй-ёй?!
— Я хоть раз сказал, что он хорош или приносит пользу?
— Нет, но… вы сравнили его… с домом! Там тоже убивают и… детей… я… Дом и картель не одно и то же! Вы сказали, что это просто бизнес!
— Сказал, что не преследую цели сделать плохо другим, для меня это бизнес. Однако это незаконно и приносит вред людям. Я так и сказал.
— Да! Вы так и сказали! — Мария поджала губы.
Они смотрели друг на друга — один спокойно, смиренно, будто уже принял положение таким, какое оно есть, другая с воинственным огнём и какой-то полыхающей на задворках её души ненавистью. И полыхал отнюдь не светлый огонёк. Марии пришлось постараться, чтоб взять себя в руки.
— Я слишком много на себя беру… Девчонка, чьи руки не по локоть, по плечи в крови, слишком много о себе возомнила и пытается учить того, кто сам прошёл путь ничуть не легче. Убийца семидесяти пяти человек пытается наставить на путь истинного наркобарона, будто сама святая и не имеет грехов за спиной. Это называется лицемерием — один из костров тьмы, расположенный между кострами тщеславия и эгоизма. Как только я узнала, кто вы, то почувствовала себя пустой. После этого пришло чувство предательства, которое вызвало ненависть к вашей личности и желание сделать вам больно в ответ за то, что разбили во мне… чувства. Я так была зла, что даже не вспомнила о том, какое имею право судить человека, не зная его ни капельки. А потом мне дали вспомнить, что я и сама была ничуть не лучше. Я даже благодарна за это — я могла сделать глупость, но не сделала её.
— У меня нет второго шанса, если вы об этом.
— Есть, — покачала упрямо Мария головой. — Я почувствовала к вам симпатию, в этой симпатии даже было немного корысти, но в конечном итоге вы были добрым и чутким человеком, в котором есть свет. Я чувствовала это. Как и я, вы погрязли в этом из-за обстоятельств и до сих пор не нашли сил выйти из них. Вы не заметили, что мы похожи?
ebooksa