Пыхнув дымом, он произнёс вслух: – Искупил, не искупил, какая теперь разница? – Плакат почти догорел в его руке, и он бросил его на пол, тщательно растоптав тлеющие остатки.
– А что такое грехи?
От этого громко произнесенного вопроса сердце Димы подпрыгнуло к горлу. Он резко развернулся, пальцы сами чиркнули зажатую в руке зажигалку, и в свете маленького огонька Дима увидел задавшего вопрос.
О, Господи… Послал же Бог такого идиота на душу. Это был местный дурачок, которого мальчишки прозвали Додиком. У Додика была крайне интересная внешность – приплюснутый сверху череп и огромные, торчащие в стороны уши. А вот глаза глупыми отнюдь не выглядели.
– Что ты тут делаешь? – почти прокричал Дима.
– Не было никого, – на этот раз почти шёпотом ответил Додик. – Тихо. Спокойно. – Он погладил безмолвные механизмы, будто домашнюю собачку. – Все ушли, никто не гонит, – он пошёл вдоль ряда станков, так же поглаживая другие, – никто не кричит. – На расстоянии метров в пять, когда его лицо уже тяжело было разобрать в неярком свете зажигалки, он вдруг обернулся и опять громко спросил:
– Что такое грехи?
– А тебе зачем? – глупо в ответ спросил Дима.
– Ну, на этой бумаге, что вы сожгли, – Додик указал на пепел на полу, – на ней было написано: «А ты искупил свои грехи?»
– А что такое «искупить» – ты знаешь? – так и не ответил на вопрос Дима.
– Нет, – честно признался Додик.
– Тогда почему про грехи спрашиваешь?
Додик пожал плечами и снова тихо ответил:
– Не знаю, просто так… Так что это?
– Ну, это такие вещи, которые делать не стоит, – как мог, объяснил Дима.
– А что такое «искупить»?
– Ну, а это – как бы попросить прощения за сотворённые тобой грехи. Ясно?
Додик задумался, опустился на корточки и начал что-то выводить пальцем на пыльном полу. Затем поднялся, сделал пару шагов к Диме и тихо, почти шёпотом спросил:
– А зачем делать грехи? – не дожидаясь ответа, он повернулся и двинулся вдоль станков в темноту цеха.
Дима даже обрадовался его внезапному уходу, так как ответ на этот вопрос Додика найти не мог…
ebooksa