– Что-то интересное? – с надеждой поинтересовался Велесов.
Молодой следователь выглядел крайне уставшим и еще более несчастным. Вероятнее всего, поспать ему так и не довелось. Соболев также не исключал, что ему уже успело прилететь от начальства за ночные художества. И при всей симпатии, считал, что так тому и надо. Велесов наверняка и сам так думал.
Димыч тем временем прошел к столу следователя и сел на свободный стул, доставшийся ему только потому, что Соболев предпочел занять подоконник.
– Вполне может быть. По крайней мере, мне это многое объяснило. В крови жертвы обнаружено психотропное вещество, вероятнее всего, поступившее в организм через дыхательные органы.
Велесов нахмурился, забирая распечатку себе и заглядывая в текст, словно не верил словам эксперта.
– Он много курил в ту ночь, – согласился он. – Но, по-моему, это были обычные сигареты.
– Я проверил вскрытую пачку, что осталась лежать на балконе. Она оказалась с сюрпризом: несколько сигарет в ней «с пропиткой», скажем так. Использованное вещество способно вызывать галлюцинации и провоцировать паранойю, что, как я понимаю, и произошло с Николаевым. Вероятно, одна из таких сигарет попалась ему как раз под утро, его начало глючить, и он упал.
– Не зря Минздрав предупреждает, – проворчал Петр Григорьевич.
Сегодня он пребывал в настолько дурном настроении, что не стал искать, чего бы погрызть под чаек во время совещания.
– Слышишь, Андрей? – добавил он, хмуро посмотрев на Соболева. – Давно говорю тебе: бросай курить.
Соболев замечание старшего товарища предпочел проигнорировать и только выдал свое мнение по поводу озвученной экспертом информации:
– Странно это.
– Странно? – удивился Димыч, выразительно тряхнув седой головой. – Я думал, ты обрадуешься: тайна раскрыта, ничего мистического. И нет никакого Того, кто живет в колодце.
– Я согласен с Андреем, – подал голос Велесов, закрывая отчет и откладывая его в сторону. – Как-то очень все неправильно. Мы уже пришли к выводу, что убийца очень организован. У него все просчитано. Но как можно просчитать, на какую именно ночь Николаев докурился бы до выпадения из окна? Сколько всего отравленных сигарет ему подсунули? Почему его галлюцинации настолько совпадали с озвученной Татьяной легендой?
– Своей историей она могла в каком-то смысле запрограммировать его на определенные глюки, – пожал плечами Димыч. – Мы точно не знаем, что именно видел и слышал Николаев, только с его слов. А он пытался интерпретировать события, исходя из того, что знал. Ему сказали, что за ним придет некий монстр, который будет действовать определенным образом. Вот он и подгонял происходящее под это знание. Вероятно, у него была высокая степень внушаемости. И кстати, эта версия объясняет, почему убийство произошло на сутки раньше.
– Это почему же? – не понял Соболев.
– Убийца не мог знать наверняка, сработает ли схема. Николаев мог курить не те сигареты или по какой-то причине вообще воздержаться от них. Или ловить глюки исключительно в квартире без фатальных последствий. Убийца давал себе время в случае неудачи вмешаться и лично убить Николаева на следующую ночь, то есть сегодня после полуночи. Чтобы соблюсти интервал в сорок дней. Но все сложилось так, что жертва прошла по пути, описанном в легенде, и вмешательство не потребовалось.
Петр Григорьевич на это заявление одобрительно кивнул, Велесов неопределенно дернул бровью, что вполне могло быть проявлением внезапно возникшего тика, в целом же его лицо осталось бесстрастным, словно он пока еще анализировал сказанное.
И только Соболев выглядел ничуть не убежденным. Хотя бы потому, что собственными ушами слышал шумы в своей спальне. Не мог же убийца отравить и его сигареты тоже? На всякий случай, конечно, стоило купить новую пачку…
Но ничего из этого он озвучивать не стал.