Этюд на холме

Он хотел убить ее.

К тому времени, когда Кэт ехала по окружной дороге в сторону стационара, Холм уже опустел, но она намеренно свернула к нему, чтобы попытаться вспомнить хоть что-нибудь о Дебби Паркер, что могло бы быть полезно. Она была забавной девушкой – с одной стороны, у нее была сильная депрессия, лицо, изуродованное акне, лишний вес, но все же когда она вошла в кабинет, то не стала сразу транслировать изнурительное уныние, как делали многие другие пациенты в плохом настроении. Они шутили, Дебби выдавала остроумные, небанальные замечания, в ней были обаяние и теплота, скрытые под отталкивающей оболочкой. И теперь, где она была? Уехала с табором цыган-хиппи, которые путешествуют на древнем автобусе и никогда не моются? Направляется к гуру в Индию? Это все не было похоже на правду.

Исчезновение миссис Чатер было еще более тревожным. Кэт подумала о тех часах, которые она провела в их душной гостиной, сидя рядом с ней и ее умирающим мужем. Нет, она тоже не была из тех женщин, которые исчезают без предупреждения. Она была из другого теста, она принадлежала к тому типу женщин, которые будут стоять, гордо выпрямив спину, столько лет, сколько им будет положено, и извлекут из этого максимум. Она была из тех, кто выстаивает, а не из тех, кто бежит. Кэт подумала, что то же самое, вероятно, можно было сказать и про Дебби.

Она заехала на стоянку стационара и посидела немного в машине, прежде чем отключить двигатель. Чувство щемящей пустоты где-то в области желудка было почти болезненным, и от него ей было не по себе. «Мертвы, – думала она. – Они обе мертвы. Откуда я об этом знаю? Почему я так уверена?» Фрея Грэффхам спросила ее, что она может сказать об обеих этих женщинах, и в некотором смысле она могла сказать довольно много – все то, о чем она сейчас думала. Но к чему это все сводилось в терминах полицейского расследования? Ни к чему. Смутные мрачные предчувствия. Они не стоят того, чтобы отвлекать кого-то и описывать их.

Но она хотела поговорить с Фреей еще раз. Она ей нравилась. Она получила удовольствие от их случайной встречи и обеда. И ей бы очень хотелось, чтобы Саймон не стал предметом ее интереса. Она распознала сигналы, которые подавала Фрея, слишком хорошо. Она видела их достаточно в прошлом, бог свидетель. Сай привлекал женщин, что неудивительно. Саю нравились женщины, он наслаждался их обществом, выводил их в свет, разговаривал с ними и, что более важно, слушал их очень внимательно. А потом он начинал паниковать. Кроме того, дело до сих пор могло быть в Диане.

Кэт была единственным членом семьи и, возможно, единственным человеком вообще, кто знал про Диану Мэйсон. Саймон общался с ней пять или шесть лет после знакомства во Флоренции, куда он ездил, как это часто делают, чтобы рисовать. У них случайно завязалась беседа, и они обнаружили, что их отели были на одной улице. Это могло быть тем самым, но по какой-то причине им не оказалось. Когда они вернулись в Англию, Саймон позвонил ей.

Диана Мэйсон жила в Лондоне и к тому времени уже двадцать лет как была вдовой, и никогда не хотела больше выходить замуж. Вместо этого она решила найти свое призвание, о котором до этого даже не думала, и на деньги, доставшиеся ей от мужа, купила свой первый маленький ресторанчик, в Хэмпстеде. Теперь, спустя все эти годы, у нее была целая сеть из девяти заведений, все они назывались «Мэйсон» и все они были в Лондоне, в фешенебельных, с умом выбранных местах типа Бата, Винчестера, Кембриджа и Брайтона. «Мэйсон» были приятными тихими ресторанчиками, которые открыты с десяти до десяти, рады семьям с детьми и студентам и предлагают лучший кофе, десерты и салаты в американском стиле, где идеально подобрано все – атмосфера, обстановка, персонал и подаваемые напитки. Диана разрабатывала дизайн и сама выбирала абсолютно все, каждая деталь согласовывалась с ней, и теперь она пришла к разумному выводу, что обнаружила формулу успеха и должна придерживаться ее. Она усердно работала, постоянно ездила из одного своего ресторана в другой, проверяла детали, разговаривала с обслуживающим персоналом, пробовала бранч в каждом, по очереди. В итоге она заработала много денег. Несколько раз более крупные ресторанные сети предлагали ей выкупить ее, но она каждый раз им отказывала, говоря, что, когда это перестанет ее развлекать, она уйдет, но пока она все еще получала удовольствие. Отношения между Дианой и Саймоном были нетрадиционными, и это устраивало их обоих. Кэт уже давно решила, что они не были влюблены друг в друга, и именно по этой причине это так хорошо работало. Они обожали друг друга, наслаждались компанией друг друга, встречались на выходные несколько раз в году, один или два раза посвящали друг другу праздники. Но они оба были независимыми личностями, которые, по тем или иным причинам, не хотели быть связаны постоянными узами. Они оба любили свою работу, свое собственное пространство, своих собственных друзей, свою собственную жизнь.

Кроме того, Диана Мэйсон была на десять лет старше.

Саймон почти никогда не говорил о ней, даже с Кэт, которая часто задавалась вопросом, насколько бурно один из них отреагирует, если другой влюбится в кого-нибудь другого по-настоящему. Вероятно, не особо.

И все же женщины типа Фреи Грэффхам, хорошие женщины, беспокоили ее. Сай мог либо прикидываться дураком, либо просто игнорировать разбитые сердца, которые постоянно оказывались у его ног. В каком-то смысле он был довольно равнодушным, даже черствым, и Фрея заслуживала большего. Но как предупредить ее, как вообще поднять эту тему, было для Кэт большим вопросом, который она пока что решила отложить на потом. Кроме того, благодаря собственному опыту она прекрасно понимала, что если Фрея все-таки влюбилась в Саймона, как и подозревала Кэт, то она уже была бесконечно далека от того, чтобы принять к сведению какие бы то ни было предостережения.

* * *

Через час или около того, когда Кэт мыла руки после приема ребенка с нагноением барабанной перепонки – господи, почему матери не могут хотя бы просто дать несчастному ребенку упаковку бумажных салфеток, чтобы приложить к уху?! – зазвонил телефон.

– Вы можете принять звонок от Эйдана Шарпа? Он говорит, что может перезвонить позже, если нет.

– Нет, я возьму, дай мне несколько минут.

– Чай?

– Ты читаешь мои мысли. Спасибо.

Внешняя линия с щелчком подключилась.

– Эйдан? Доброе утро.

– Кэт, дорогая, скажи, это совсем неурочное время? Я уже сказал, что мне будет совсем несложно перезвонить позже.

Кэт улыбнулась из-за его такой старомодной манеры выражаться и преувеличенной вежливости. Крис всегда говорил, что манеры, как у Эйдана Шарпа, исчезли вместе с галстуками-бабочками.

– Все нормально. Я могу воспользоваться перерывом.