Этюд на холме

Фрея могла охарактеризовать «Посольский номер» с помощью целого ряда наречий, но «интересно» точно не вошло бы в их число. Она сделала мысленную ставку, что он закажет джин с тоником, и выиграла.

– Предполагаю, что у вас очень плотный график… Акупунктура сейчас, кажется, в моде.

– О боже, надеюсь, нет. То, что модно сегодня, будет немодно завтра.

– Как это место.

– Нет, моя дорогая, я думаю, что «Посольский номер» будет жить еще долго, так же, как и моя профессия.

Ему принесли напиток. Официантка в брюках клеш, сапогах и белой рубашке холодно улыбнулась им, прежде чем начать протирать соседний стол. Эйдан Шарп нагнулся и потянулся за своим стаканом. Когда он это сделал, рукав его пиджака немного приподнялся. Внутри Фреи все перевернулось. На его руке были золотые часы с латинскими цифрами и отдельным темно-синим циферблатом в углу, показывающим фазы Луны.

Она поняла, что подсознательно отметила их еще на ужине у Серрэйлеров, но не придала этому значения.

Она подняла взгляд и устремила его прямо в странные, невыразительные, пристально смотрящие глаза Эйдана Шарпа.

Пара, которая начала выходить из-за соседнего стола, уронила стул на стул Фреи, и, среди общей суматохи и взаимных извинений, момент был скомкан, но не было никаких сомнений, что он увидел, как она смотрит на часы, и понял, что это ее обеспокоило.

– Это место могло бы появиться и в Лондоне, – сказала Фрея. – Лаффертон определенно не отстает от жизни. – Она расслабила спину и оглянулась вокруг, на вид беззаботно, но на самом деле усиленно думая. Ювелир сказал, что часы с фазами Луны было сложно найти – сложно, но не невозможно, и те, которые купила Анджела Рэндалл, не были уникальными. Фрея усвоила из своего многолетнего опыта, что совпадения играют бо́льшую роль в жизни, чем почти все остальные факторы, и, скорее всего, сейчас она имела дело с ним – с совпадением. Но она должна была оставить место и для других объяснений, к тому же она усвоила еще и то, что надо доверять своим инстинктам, хотя и не всегда следовать им, и этот урок тоже сослужил ей неплохую службу. После той вечеринки у Серрэйлеров ее инстинкты по поводу Эйдана Шарпа подсказывали ей что-то нехорошее.

Она снова повернулась к нему. Он сидел очень прямо, практически неподвижно, держал в руке свой напиток и смотрел на нее с улыбкой на губах, но не на всем лице, и уж точно не в глазах. Его руки были белыми, пальцы длинными и тонкими, а ногти аккуратно подстриженными и странно обескровленными.

– Почему вы переехали в Лаффертон? – Его голос изменился. Теперь в нем слышалась веселая заинтересованность.

– Личные причины… И с меня хватило Лондона. Работа в столице тяжелая, и там может быть паршиво.

– Не факт, что Лаффертон обеспечит вам побег в провинциальную идиллию.

– Мне он и не нужен. И вы правы, здесь есть все те же проблемы… Молодежь, кипящая от недовольства, мелкие преступления, наркотики. Но атмосфера в целом – это настоящее отдохновение после Лондона.

– Кажется, вы нашли чем заняться.

– Вы имеете в виду вне работы?

И опять отблеск улыбки.

– Я завела много друзей. Поучаствовала во многом.

– Думаю, цены на недвижимость стали приятным сюрпризом.