– Боже, да. Я купила свой дом гораздо дешевле, чем продала в Илинге. Приятно наконец иметь какие-то деньги в банке.
– Илинг? Боже милостивый. Я жил в Илинге, когда проходил обучение. Вы знаете Вудфилд-роуд?
– Да.
– Наверное, вы купили что-то за пределами Лаффертона… Тут так много прелестных поселков в ближайшей доступности.
– Нет, старый город. Я хотела быть в центре событий.
– Это самый лучший выбор… Эта вереница улиц вокруг собора – просто замечательна. Апостолы?
– Сэнкчуари-стрит.
– Одна из самых милых. Лаффертон учел ошибки, которые сделали в других городах. Он наградил весь район охранным статусом, прежде чем все подряд начали делать там лофты и ставить пластиковые окна. Вы сделали хорошую инвестицию. Вы планируете остаться?
– В старом городе?
– В Лаффертоне.
Фрея неопределенно пожала плечами. Глаза Эйдана не позволяли ей вести легкий непринужденный разговор.
– Давайте я закажу вам еще выпить. Как назывался этот живописный напиток?
– Нет, спасибо. Боюсь, что мне пора идти.
– Правда?
Она не могла понять, что выражал его тон. Недоверие?
– Бумажная работа.
– Насколько больше пациентов я бы вылечил, насколько больше преступлений вы бы раскрыли, если бы не бумажная работа! – Он взял счет, и они вместе пошли через толпу к стойке бара с кассой. Фрея отвернулась, пока ждала, когда он расплатится, и прямо над скоплением голов увидела голову Саймона Серрэйлера, который был выше остальных и самый светловолосый. Он почти наверняка ее не заметил.
Эйдан Шарп взял ее под локоть и повел к выходу. Его хватка была крепкой.
– Спасибо вам большое. Теперь я знаю, как в «Посольском номере» на самом деле.
– Весело?