Я очнулся в холодном и мрачном помещении. «Я в тюрьме, – пугающая мысль внезапно развеяла туман в голове. – Это все из-за моего расследования». Картина вырисовывалась не очень красивая: «Фээсбэшники схватили меня тепленького… Значит, Роза – их агентесса», – буйное воображение безжалостно запугивало и нагоняло панический страх.
По спине пробежал холодок. Чтобы не сойти с ума, надо было срочно взять себя в руки. «Может, в этой камере есть еще узники? Когда человек не один, ему не так страшно, – подумал я и огляделся. – Что-то на тюрьму не очень-то похоже…» – блеснул лучик надежды.
Слева высился стеллаж со всевозможными склянками, банками и бутылками, а все пространство справа было хаотично заставлено коробками и упаковками разного размера и конфигурации. «Похоже, я все еще в универсаме», – на душе немного полегчало.
Я лежал на полу подсобного помещения… без брюк… и ликовал: «И все-таки я от нее сбежал! Конечно, сбежал, иначе нежился бы сейчас на мягком диване… Жаль только, пришлось пожертвовать брюками…» – чисто механически восстанавливал я ход событий.
И тут в голове как огнем полыхнуло: «Мой блокнот! Мой репортаж!»
Я перевернулся на живот, так как совершенно не чувствовал в себе устойчивости, и начал судорожно шарить руками вокруг себя. Скудный желтый свет ясно давал понять, что о покупателях в универсаме заботились лучше, чем о складских работниках. Исследуя в потемках пол, я находил самые загадочные предметы, но все не то: небольшой записной книжки с рецептом пиццы «Мазель» – рецепт и название которой я разработал сам, когда работал в ресторане – на первой странице и нескольких заметок, сделанных сегодня в алкогольном отделе, нигде не было. А раз так, то надо было скорее выбираться отсюда. Интуитивно выбрав направление к выходу, я резко вскочил на ноги – меня шатнуло, и следующим звеном в порочной цепи невыносимых страданий – как физических, так и душевных – стал сильный удар плечом о стойку стеллажа.
От страшного столкновения стеллаж качнулся, и на меня опрокинулась пластиковая емкость, окатив всего желтой вязкой массой. В ужасе я метнулся в сторону, споткнулся обо что-то лежащее на полу и кубарем полетел в угол. Приземление оказалось на удивление удачным – я протаранил гору каких-то круглых, упругих рулончиков, которые образовали мягкую подушку снизу и подобие кургана сверху меня.
Вновь очутившись на полу, я стал интенсивно бороться за жизнь, спасаясь от несвоевременного погребения. К несчастью, оказалось, что та жидкость, которая вылилась на меня из банки, имела неприятную липкую консистенцию.
«Мед», – мимоходом определил я, распробовав ее сладкий вкус.
А так как я был покрыт им от ушей до пят, а от интенсивных физических действий целостность упаковки загадочных рулончиков стала нарушаться, то в скором времени я почувствовал, что с каждым движением облепляюсь каким-то покрытием. И чем отчаяннее я барахтался, имитируя ногами и руками плавательный стиль «кроль на спине», тем все больше разматывались рулоны, а тело все больше и больше обматывалось…
Изможденный, я резко остановился. Наверное, сейчас со стороны я напоминал грустную осеннюю муху в сетях паука.
«Стоп! – сам себе думаю. – Так никуда не годится: ничего не меняется, а становится только хуже. Надо прекратить панику».
Я принял трезвое решение, что в моем состоянии уже было прорывом: просто попытаться встать на ноги. Задача была не из легких. С минуту-другую полежав без движения, я перевел дыхание, снова глубоко вздохнул и пошевелился. Несмотря на слабость в членах и боль в плече, все получалось: сначала я перевернулся на живот и встал на четвереньки, потом поймал устойчивое положение сидя на корточках и медленно, опираясь о стену, потеряв-таки равновесие, начал подъем. Осваиваясь со своим новым телом – трепещущим, пульсирующим и неустойчивым, – я почувствовал некоторую скованность и что-то еще…
«Как-то это странно, – сравнивал я свои ощущения. – Если до несчастного случая со стеллажом мне было зябко без брюк, то теперь я совсем не чувствую холода».
С некоторой опаской я начал ощупывать себя… Все тело было плотно покрыто мягким слоем, как будто чем-то обмотано, а отовсюду свисали узкие, длинные лохмотья. Причем я совершенно ничего не видел. Оказалось, голова тоже была «упакована». Определив пальцами место расположения глаз, я надавил и – материал поддался. Слава Асклепию, зрение вернулось, но вместе с ним пришел и ужас от увиденного: как оказалось, я был с ног до головы обмотан туалетной бумагой.
«Ладно, все лучше, чем без штанов. К тому же теперь не так холодно, – успокоил я себя и принялся разрабатывать дальнейшую спасательную операцию: – Только бы поскорее выбраться отсюда».
Скорректировав с учетом прошлого промаха курс в направлении выхода, я, широко раскинув руки и тяжело ступая, осторожно двинулся к двери – прочь из этого изуверского каземата…
– Смотрите, мумия! – послышался истеричный контральто, когда тьму бесконечных темных коридоров «подземелья» наконец-то сменил ослепляющий люминесцентный свет.
От вопля похмельную голову пронзила острая боль, и я, издавая не то хрип, не то рык, обхватил голову руками и, шатаясь, пошел на голос. Достигнув источника резкого звука – к моему удивлению, им оказалась тощая тетка в круглых очках, всем своим обликом смахивающая на воблу, – я попросил не орать так громко… Однако вопль усилился. На самом деле, ничего странного в этом не было: плотно приклеившаяся бумага не позволяла моей речи раздаваться членораздельно – вместо слов выходило пугающее мычание: «Уауа, эеаеэ уаа». Это была ошибка: вернув себе зрение, я не подумал об остальных возможностях организма.
Теперь предстояло незамедлительно преодолеть языковой барьер, и я левой рукой обхватил снизу подбородок, а пальцами правой зацепился за нос и начал тянуть вниз и верх соответственно, пытаясь таким образом проделать брешь и освободить свой речевой аппарат…
ebooksa