Пройти лабиринт

— Так точно, — раздались недовольные голоса.

Садился самолет действительно как-то резко. Его сильно тряхнуло, и Юргену показалось, что машина сейчас взбрыкнется, как дикий конь, и перевернется. Но все обошлось. Двигатели работали еще минуту, и лишь потом затихли.

За стеклом иллюминатора стояла кромешная тьма.

— Темно как в…

— Заткнись, Курт! — злобно рявкнул командир. От столь длинного путешествия его уже начинало все раздражать. Все эти недомолвки, какие-то тайны со всего… Нельзя было просто и доступно объяснить ситуацию. А то всё, мол, расскажут на месте. Каком, к черту, месте? Уже сменили десяток мест: тренировочный лагерь, подлодку, Новую Швабию… Когда же конец пути? Когда им уже расскажут, в чем цель миссии?

Из кабины вышли оба пилота:

— Ожидайте здесь. Сейчас самолет затянут в ангар, а там…

Что «там» снова не рассказали.

Снаружи мелькнули лучи прожекторов. Пейзаж за стеклом «расцвел»: это была огромная каменистая пустыня. Местами громоздились огромные ледяные торосы. Но что больше всего поразило группу, так это полное отсутствие звезд на небе. Казалось, что над головой черная бесконечная дыра. Даже вдруг на секунду подумалось, что ты не стоишь на земле, а летишь в пропасть.

Юрген поежился и стряхнул с себя неприятное ощущение падения.

Что-то громко лязгнуло и через минуту самолет медленно поехал к горам, имеющих неприятный ржавый оттенок.

Тряслись они еще минут двадцать, пока машину не затянули в хорошо освещенную пещеру.

— Теперь можно выходить, — объявил старший пилот, открывая двери.

Подкатили металлический трап. Отряд, молча, собрал пожитки и стал выходить наружу.

Внизу стояло около десятка каких-то людей в белых маскхалатах.

— Добрый день! — громко произнес один из них. — Следуйте за мной.

40.

Юрген посмотрел на Антона. Уставшее помятое лицо, бледная радужка глаз и волосы какого-то пепельного оттенка. Это был очень уставший человек. В его движениях не чувствовалось живости. Да и вообще, казалось, будто у него отсутствует тот жизненный стержень, благодаря которому мы все как-то существуем — трудимся, стремимся, опираемся…

Антон удивленно посмотрел на Юргена, словно только что его увидел.

— Не надо на меня так пялиться, — сердито пробурчал он, поднимаясь со стула. — И жалеть меня не надо!