– Да, – кивнул он. – Мне пора.
На обратном пути в Иктак они приземлились на холме. Хоронить было нечего. Они просто установили маленький памятник – металлический брусок, на котором при помощи дрели из хозяйства Сило было выгравировано:
Здесь присутствовала вся команда, за исключением Пинна, разумеется. Крейк даже порадовался. Болван Аррис только лез бы с дурацкими вопросами. Ну а остальные хорошо понимали Грайзера. Они не знали, почему он решил почтить память Бессандры через два года после смерти. Но они пришли и стояли рядом. Он попросил их об этом – своих друзей.
И, хотя они заметили сходство между именем на памятнике и прозвищем голема, ни один не догадался о чудовищной правде. Вероятно, они подумали, что он назвал голема в ее честь.
И Крейк согласился с ними.
Бесс держала в огромных ручищах любимый мячик и непрестанно переминалась с ноги на ногу. Она прониклась общим настроением и печально ворковала, но Крейк был уверен, что она ничего толком не понимала. Если бы в бронированных доспехах действительно находилась его племянница, она обязательно отреагировала по-другому. А голем вел себя, как преданная собака.
Теплый ветер колыхал траву. Солнце, прорываясь сквозь облака, окрашивало землю яркими пятнами. Харкинс мял в руках фуражку. Малвери склонил голову. На глазах Джез блестели слезы. Фрей и Сило стояли мрачные и торжественные. Даже
Остальные смотрели на могильную плиту. Молча разделяли пустоту смерти.
Наконец Грайзер наклонился и положил возле надгробия игрушку. Куклу, купленную в Бухте Тарлок. Бесс всегда радовалась подаркам. А Крейк притворялся, будто сам делал их в загадочном подвале. Логичное объяснение для ответа на вопрос, почему ее дядя каждую ночь пропадал в бывшем винном погребе отцовского дома. Именно желание увидеть таинственную мастерскую игрушек заставило ее проникнуть в святилище. Та ночь стала последней в ее жизни.
Он услышал позвякивание металла, скрип толстой грубой кожи и почувствовал, что к нему приблизилась Бесс. За ее лицом-решеткой мерцали крохотные огоньки. Она нагнулась и положила по соседству с куклой собственный мячик.
Крейк с трудом подавил рыдание. На секунду зажмурился, улыбнулся, положил руку на железное плечо и погладил его.
– Ты хорошая девочка, Бесс, – прошептал он.
Отвернувшись от могилы, он обвел долгим взглядом своих друзей. Глубоко вздохнул, поднял голову и кивнул.
– Я готов, – произнес он. – Идем брать Гриста.
Глава 33