Клуб «Везувий»

— Помогите мне, — скомандовал я, хватаясь за головной конец гроба.

— Ты чего? — завопил Боб, входя в здание.

— Нет времени объяснять, — пронзительно вскричал я. — Поставьте гроб на пол и снимите крышку.

— Делай, как он говорит, — сказал Льюки. — Он чего-то знает.

Мы вместе с Льюки спустили гроб на пыльный пол, и я начал искать то, чем открыть крышку.

— Боже мой, если семья об этом узнает… — пробормотал Боб.

— Не думай об этом, — рявкнул я. — Держи фонарь повыше.

Я повернулся, потом остановился, увидев с полдюжины деревянных стульев, сложенных в углу, — видимо, их использовали на похоронах. Без тени сомнений я схватил верхний и начал им сбивать с гроба крышку. После десяти или двенадцати ударов она с громким хрустом треснула пополам.

— Снимайте! — закричал я. — Откройте гроб!

Льюки сделал шаг вперед и, схватившись за крышку, оттащил ее в сторону. Боб тоже шагнул из тени — и тусклый желтый свет явил нашим взорам ужасное зрелище.

— Храни господь мою душу! — прошептал Льюки. Ибо в гробу лежало тряпичное чучело, набитое соломой: глаза и нос едва намечены стежками, как у пугала на огороде.

— Ха! — довольно воскликнул я. — Именно это я и ожидал увидеть!

Это, конечно, было наглое вранье, но что уж теперь.

VIII. Человек в очках цвета индиго

Я знаю, о чем вы думаете. Похитители тел! Трупокрады вновь принялись за дело в старом добром Лондоне! Неужели профессора (и его давнего коллегу — а поиск в склепе Саша на следующий день привел к таким же результатам) похитили пропахшие виски косоглазые анатомы, чтобы разделывать напоказ в больнице Уайтчепела.[25] Да вроде нет. Скорее всего — нет. По крайней мере, мне так не кажется. В конце концов, на дворе двадцатый век.

Нет, судя по всему, за этим странным делом скорее стоял Том Котелокс, эсквайр. Здание в Белсайз-Парке тут же было обыскано, но каким-то образом веселому гробовщику удалось избежать Домработников и скрыться в ночи, подобно беспризорнику. Я был полностью уверен в том, что знаю, где его искать, и купил билет на ближайшее судно до Неаполя, не дожидаясь вестей о том, удалось ли Чудоу обаять старого Софисма. Я уеду сразу. Ну, почти сразу. Было еще кое-что — летний бал у Чудоу. Разумеется, это деловой визит, мне нужно было подтвердить с Чудоу свою встречу. Ну и немного удовольствия.

Вечеринки моего друга уже стали легендой. На самом-то деле именно великолепный дом Чудоу в Белгрейвии выступил в прошлом декабре сценой для соблазнения Авриль Мопсер. В конце концов, Рождество — время давать. Я вдруг понял, что с нетерпением жду этого бала. С одной стороны, это станет вожделенным отдыхом от проблем, с другой — я буду сопровождать на бал очаровательную Беллу Пок и смогу произвести на нее впечатление фразами вроде «боюсь, я вынужден нынче же вечером отбыть на Континент».

Времени для еще одного урока рисования не нашлось, но мы постоянно общались при помощи писем и телеграфа. Я рассказал ей про бал, и она с радостью приняла приглашение. Будет ли мне позволено заехать за ней? Нет, она предпочтет сама зайти на Даунинг-стрит. Восемь часов — удобно?

Большую часть второй половины дня я провел, выбирая цветок в петлицу. Джо Чемберлен[26] сделал выращивание орхидей невероятно модным, и нежный фиолетовый цветок, который я выбрал как бутоньерку, самым выгодным образом оттенял мою бледность. Я пока не был готов признать, что все еще живу без слуги, поэтому лично открыл Белле дверь — восхитительное видение в алом, — тут же развернул ее и помог сесть обратно в кэб.

Пока мы ехали, я отметил, насколько она взволнована предстоящим балом. У нее сверкали глаза, а выражение лица, когда он повернулась ко мне, было почти хищным.