Роботы утренней зари

Доктор Фастальф был моим другом. Он один на Авроре знал все, что произошло на Солярии. Вы знаете, что полные сведения не были опубликованы и уж, конечно, не вошли в эту ужасную гиперволновую программу. Я о ней слышала, но смотреть отказалась. Доктор Фастальф защищал меня от непонимания со стороны аврорцев и от их презрения к солярианцам. Он защищал меня также и от отчаяния, которое охватило меня через некоторое время. Но любовниками мы не были. Я могла бы предложить себя, но в то время уже решила, что ощущение, которое вы мне дали, никогда не вернется, и отказалась от мысли предлагать себя. И он тоже не предлагал себя, не знаю, почему. Может быть, он понимал, что мое отчаяние происходит от неудачи найти что-то в сексе, и не хотел увеличивать его. Вероятно, он просто был добр ко мне и заботился обо мне в этом отношении, так что мы не стали любовниками. Он был моим другом, когда я нуждалась в дружбе.

Вот и все, Илия. Вы получили полный ответ на свои вопросы. Вы хотели знать о моих отношениях с доктором Фастальфом и сказали, что вам нужна информация. Вы ее получили. Вы удовлетворены?

– Мне очень жаль, Глэдис, что ваша жизнь была так трудна. Я получил информацию, в которой нуждался. Вы дали мне больше информации, чем вы думаете.

– В каком смысле?

Бейли не дал прямого ответа.

– Глэдис, я рад, что воспоминание обо мне так много значило для вас. Когда я был на Солярии, мне и в голову не приходило, что я произвел на вас такое впечатление. Но даже если бы пришло, я не пытался бы… вы понимаете.

– Я понимаю, – мягко сказала она, – но и попытка была бы бесполезной: я бы не могла.

– Я знаю. И теперь не сделал бы такого, как вы сказали, предложения. Одно прикосновение, момент сексуального понимания – больше ничего не нужно. Вполне вероятно, что этот момент неповторим, и его нельзя пачкать глупыми попытками к возобновлению. По этой причине я не… предлагаю себя. Моя неудача могла бы оказаться еще одной пустышкой для вас. Кроме того…

– Да?

– Как я уже говорил, вы сказали мне больше, чем вы думаете. Вы сообщили, что история не кончилась на вашем отчаянии.

– Откуда вы знаете?

– Рассказывая мне об ощущении, которое дало вам прикосновение к моей щеке, вы сказали, что только теперь поняли, как были тогда близки к оргазму. Затем вы сказали, что секс с аврорцами не был успешен, и, следовательно, в этих случаях вы не испытали оргазма. Однако, вы должны были испытать его, Глэдис, чтобы судить о ваших ощущениях. Иначе говоря, у вас был любовник, и вы узнали любовь. Если это не доктор Фастальф, то значит, был кто-то другой.

– Ну и что? Разве это касается вас?

– Не знаю, касается или нет. Скажите, кто он, и если будет ясно, что это не мое дело – покончим с этим.

Глэдис молчала.

– Если вы не хотите сказать, то я сам скажу вам. Я уже говорил, что не намерен щадить ваши чувства.

Глэдис продолжала молчать.

– Кто-то должен был быть, Глэдис, и ваша скорбь по поводу потери Джандера чрезмерна. Вы выслали из комнаты Дэниела, потому что его лицо напомнило вам Джандера. Если я ошибся, решив, что Джандер Пэнел… – он сделал паузу и затем резко закончил: – что робот Джандер Пэнел был вашим любовником – скажите.

– Джандер Пэнел, робот, – прошептала Глэдис – не был моим любовником.

25