Алмазы Селона

22
18
20
22
24
26
28
30

— Что же? — быстро спросила Ронда.

— Обаяние. Пойдемте купаться!

…Скальд оказался отличным пловцом, Ронда ничуть ему не уступала. Они плавали наперегонки, но плыли всегда бок о бок, и дыхание у Ронды оставалось по-прежнему ровным.

— Сдаюсь, — наконец решительно объявил Скальд. — Силы покидают меня…

— Позор, — резюмировала Ронда, выбираясь вслед за ним на бортик бассейна.

— Конечно, — сварливо отозвался Скальд, — если бы у меня был такой шикарный бассейн и я плавал бы в нем каждый день, как некоторые…

Женщина не ответила, но ее лицо вдруг стало печальным. Они снова уселись в шезлонги в полутень, образуемую яркими тентами.

— Вы когда-нибудь совершали ошибки, Скальд?

— К сожалению…

— А у ваших ошибок бывали трагические последствия? — Ронда смотрела прямо перед собой.

— Об этом не хочется ни вспоминать, ни говорить…

— Не хочется. Но это не дает спокойно жить. Давно пора забыть, но не можешь.

— А вы с кем-нибудь говорили об этом?.. — осторожно спросил Скальд.

— И так все знают… И муж, и Зира… Только никто не может мне помочь… Я хочу рассказать вам.

— Я слушаю.

— У Иона был отец, Риссер. Вы видели его фотографию в комнате Зиры. — Скальд вспомнил лицо дружелюбно улыбающегося светловолосого мужчины с карими глазами. — Более суетливого и никчемного человека я не встречала в своей жизни. Я не понимала Зиру, не понимала, как можно выносить этого глупого, недалекого болтунишку. Простите, Скальд, просто если бы вы его видели… Он лез в каждую дырку, вмешивался во все, что происходило вокруг, ему до всего было дело! Мы шагу не могли ступить без его комментариев. Господи, как он отравлял нам всем жизнь… И еще он страшно любил шутить. Шутки были одна дебильнее другой. То начинает с утра кричать петухом — в три, потом в четыре часа… потом в пять… будит нас таким оригинальным способом… То встанешь утром, а в шкафах нет одежды — абсолютно ничего! Ни одного носка, ни платья, ни брюк, и отключены все средства связи в доме… А Риссер уехал на рыбалку! Ты опаздываешь на деловую встречу, нервничаешь, плачешь и с ужасом понимаешь, что в свое оправдание можешь предложить партнерам только этот бред: Риссер пошутил… При этом он требовал, чтобы мы восхищались его изобретательностью, призывал весело посмеяться вместе с ним….

— Его не пробовали лечить?

— Что вы! Зира об этом и слышать не хотела. Она очень великодушный человек и относилась к его выходкам как к детским проказам.

— А Ион?

— Ненавидел всеми фибрами своей души.