— Паломники не любят об этом распространяться. И вообще, они люди замкнутые — варятся в своих воспоминаниях. В отеле их полным полно. Кстати, вы никогда не сможете отличить паломника от обыкновенного туриста.
— Хорошо, проверяйте всех — и студентов, и паломников.
— Но таких людей десятки, если не сотни, — возразил Бруц.
— В отеле установлены телекамеры? — спросил я.
— Только в вестибюле — там где проходят регистрацию.
— Прекрасно! В таком случае, у нас есть изображения всех подозреваемых — ведь день и время прибытия каждого постояльца вы фиксируете.
— Фиксировать то фиксируем, но, как я уже сказал, подозреваемых может быть очень много. К тому же, убийца не обязательно постоялец отеля — чего, кстати, я всячески желаю.
— Нам нужно с чего-то начинать. Все записи, возможно, и не понадобятся. Первым делом проверьте тех, кто въехал в отель в течение последней недели, потом посмотрим. И вот еще что… Вы, наверное, сумеете это сделать. Попробуйте установить, не остановился ли в каком-либо оркусовском отеле некий Фил Шлаффер. И тоже самое касательно Лесли Джонса, если, конечно, получится, — попросил я.
— Ладно, как скажете, — нехотя согласился Бруц.
— Тогда это пока все, — сказал я важно — будто он был моим подчиненным. Бруц так не считал:
— Все-таки вы чего-то не договариваете…
— Вам это только кажется, — убежденно ответил я, — а теперь, извините, нас ждут дела.
— О да, я понимаю, — усмехнулся Бруц, — конечно, конечно, не смею вас больше отвлекать своими пустяками, — он театрально раскланялся и вышел из номера.
— Фигляр! — обругала его Татьяна, — чего, спрашивается, он тут паясничает.
— Он умнее чем мы думаем, вот и старается нам это доказать, — заключил я.
7
До самого обеда мы из номера никуда не выходили. За обедом Абметов (мы его специально пригласили) вел себя подозрительно непринужденно, много шутил и даже сказал пару тостов за скорейшую поимку гомоидов, но говорил он о них весьма иносказательно. Мы с Татьяной морщились, скрипели зубами и едва сдерживались, чтобы ему не нагрубить. Суп из хобота молодого птероркуса окончательно испортил мне и настроение и аппетит.
— Бедный птероркус, — вздохнула Татьяна, помешивая ложкой тонко нарезанные колечки. В ответ Абметов принялся перечислять достоинства Земной кухни. Он дошел до сравнительного анализа птероркуса и курицы, когда я не выдержал и сказал ему:
— Вы вчера так и не доказали, что нестабильные сапиенсы должны сами себя уничтожать. Если они кого и уничтожают, то только людей.
Абметов поперхнулся виртуальной куриной грудкой в земляничном соусе, способ приготовления которого он как раз описывал.
ebooksa