Всем им, соратникам Сталина, суд народа обязан вынести обвинительный приговор. Всем, подчеркиваю, а не одному Сталину, порою, как это ни парадоксально звучит, виноватому куда в меньшей степени, нежели другие. Но по высшему счету история обязана осудить и то Кровавое Время, которое сбило их с верных ориентиров, отвернуло от реальных альтернатив.
Понять, значит, простить… В этом беспрецендентном случае мы обязаны все
Ведь о том, что прощено, быстро забывают.
Надо помнить об этом и оставаться бдительными диалектиками.
XIII. СХВАТКА В БРОНЕТРАНСПОРТЕРЕ
Они почувствовали, как лайнер заложил крутой вираж и принялся выходить на другой курс.
— Мы возвращаемся? — спросил Станислав Гагарин вождя, искоса наблюдая, как приближается к ним плешивый тип, так похожий на руководителя «Октября».
Сталин неопределенно пожал плечами, и тут
— Это они!
Белокурый охранник ухватил Ларису, сдернул девушку с колен вождя и писателя, затолкнул ее в заднюю дверцу, ведущую в туалет, куда уже был отправлен радист в наручниках, затем наставил на двух спутников укороченный автомат-пистолет.
«А ведь у него вовсе не Калашников, — подумал Станислав Семенович. — Иностранная марка…»
Он силился вспомнить название ее: недаром выписывал журнал «Зарубежное военное обозрение», работая над романом «…Пожнешь бурю», но счел уточнение такой детали несущественным делом и с любопытством продолжал следить за развертыванием событий.
— Документы! — потребовал Плешак.
Пистолет так и оставался в его руке, это был двадцатизарядный Стечкин, из которого приходилось и Станиславу Гагарину постреливать в молодые годы.
Стечкин явно мешал плешивому пирату, и тот сунул его в привязную кобуру, прикрытую кожаным пиджаком.
Прибалт недвусмысленно повел стволом автомата, как бы поторапливая
— Передай, Витас, — потребовал главарь, не решаясь приблизиться к этим двоим, располагая, видимо, некоей информацией.
— Этот тоже из мяса? — шепнул Сталину писатель. — Хорошо бы его вашей стрелкой… Плешака гнусного. Или мне его на дуэль вызвать?
— Увы, — вздохнул вождь, — это белковое существо замещенной
— Что именно? — спросил Станислав Гагарин.