Кодекс поведения

О, Хэнсен, девушка сама не знает, что говорит. Джени подняла глаза на погрустневшую Анжевин. Хотя в чем-то ее можно понять.

— Какой нормальный человек, — продолжала Анжевин, — бросит жену и дочь и поедет учиться на чужбину, туда, где он никому не нужен, и станет впутываться в чужие разборки, которые его совершенно не касаются? Так мамуля думает. Слегка предвзято, конечно.

— А как думаешь ты?

— Стоит мне встретить человека, который знал отца, он тут же начинает рассказывать мне, как я на него похожа, а затем делает шаг назад и, тупо улыбаясь, ждет, что сейчас увидит перед собой Хэнсена Уайла. — Анжевин принялась теребить выбившийся локон. — Яне знаю, что они надеются от меня услышать, не знаю, как себя вести. Я ведь совершенно не помню отца. Для меня отец — это несколько голографии плюс имя на первой странице Регистра. Она испытующе посмотрела на Джени. — Отцу сейчас было бы примерно столько же, как и вам. Вы его знали?

Джени запнулась. — Нет.

— Интересно, стал бы он с кем-то встречаться втайне от руководства, чтобы получить сомнительные бумаги? — Анжевин перебросила через плечо сумочку и отошла от окна. — Мне нужно зайти к себе, чтобы переодеться, и я сразу отчаливаю.

Чтобы хоть как-то поднять упавшее настроение девушки, Джени спросила:

— Если увижу Стива, сказать, что у тебя свидание с другим?

— Да пошел он в задницу на пару со своей Бетой Конкеннон, — не задумываясь, ответила Анжевин и пошла к выходу.

Это «да» или это «нет»? Джени плохо ориентировалась в правилах ведения боевых действий в любовном сражении.

Наверное, лучше не соваться. Джени побродила по читальному залу, пролистала несколько журналов и заказала для себя копии технической документации нескольких новинок.

— Так, и полчаса не прошло, — сказала она себе, раздумывая, не порыться ли на стеллажах министерства внутренних дел. Но потом решила, что вряд ли она найдет что-то интересное в доступных источниках. Вот если бы добраться до закрытого архива, там наверняка будет чем поживиться, но пытаться проникнуть туда без устройства, которое обещал ей Люсьен, Джени не решалась. Если она потерпит неудачу, поднимется тревога, и стоит Улановой узнать, что попытка внедрения исходила из министерства внутренних дел…

— Подождем новостей от Анжевин. — Джени поплелась по хитросплетениям проходов и коридорчиков в секцию технических диссертаций. Эта секция не пользовалась популярностью посетителей, почти всегда пустовала, так было во всех библиотеках, в которых ей довелось побывать на своем веку, и библиотека министерства внутренних дел не представляла собой исключения. И сейчас Джени плелась между стеллажами, подыскивая подходящий диванчик или кресло.

— Делай то, что можешь, когда можешь, — сказала она себе, сладко зевнув и устроившись в выбранном ею кресле, — в том числе и ничего, — добавила она и, подложив под голову сумку, закрыла глаза.

Глава 18

Джени казалось, что не прошло и нескольких секунд с того момента, как она сомкнула глаза, как вдруг что-то толкнуло ее в бок. Рука почти инстинктивно взметнулась и железной хваткой сомкнулась на чьем-то запястье. В ответ раздался пронзительный визг. Джени открыла глаза и увидела перед собой перекошенное лицо Анжевин.

— Прости, — сказала она и отпустила девушку. — Ты меня напугала. — Джени неохотно поднялась. Спина все еще ныла. — Как ты меня нашла?

— Я вообще-то здесь работаю. — Анжевин с опаской посмотрела на Джени. — Если хочешь увильнуть от назначенной встречи, отправляйся в секцию диссертаций. — Она потерла запястье. — Черт, больно!

— Я же попросила прощения. — У Джени пылали щеки. Ты теперь в цивилизованном мире, забыла? Никто не собирается арестовывать тебя во сне. Во всяком случае, Эван обещал за этим проследить. — Хочешь дружеский совет?

— Какой?