— Мисс Сумаран, вы отдаете себе отчет в том… в том, как это нелепо?
— Сэр… — начал молодой.
— Закрой рот, — велел пожилой. — Заткнись. — И более мягко, опять обращаясь ко мне: — Вы понимаете, как это нелепо?
Да. Разумеется, это звучало нелепо. Никакая четырнадцатилетняя девочка не способна посвятить себя делу, от которого ее отделяет двенадцать с лишним лет, — во всяком случае, не тому, что требует похоронить все мечты и без остатка подчинить ему свое существование. Возможно, девочка и сказала бы «да», но не могла бы годами хранить тайну, не сумела бы докончить образование, не выдержала бы долгого, трудного восхождения по служебной лестнице. А если бы могла, сумела, выдержала, если б такая девочка нашлась, то еще дюжине девчонок и мальчишек, взращенных во имя той же идеи, взяться было бы неоткуда. Такой заговор не мог возникнуть. Подобные дальновидность и целеустремленность, подобная приверженность обязательствам перед будущим попросту не свойственны людям. Особенно отпрыскам верхушки американского общества, которым открыт целый мир безотлагательного потворства слабостям и желаниям, целый мир возможностей, ежедневно и ежечасно искушающий обещанием немедленных удовольствий.
Передо мной словно распахнулась дверь: я отчетливо увидела путь к свободе. Нужно было лишь приоткрыть тюремщикам краешек правды и уступить некоторым своим опасениям.
— Я больше не хочу на «водяную доску», не надо, — умоляюще шевельнула я губами и всхлипнула. — Я очень старалась сказать то, что он хотел услышать… Я же поняла, ему нужно что-то от меня услышать. Вы только объясните, что говорить.
— Ах, сука, — прошипел молодой.
— Вон, — приказал пожилой. — Живо!
— Сэр, да что вы, не видите, она нас морочит…
— Хватит. Закрой рот. Иди в офис и жди меня.
С грохотом отъехал назад стул. Прозвучали, удаляясь, шаги. Открылась и закрылась дверь. Пожилой вздохнул.
— У вашего отца влиятельные друзья, — сказал он. — Он начал звонить во все колокола. И убедил многих — в том числе тех, кому я подотчетен, — что допущена ошибка. Сейчас я склонен согласиться с ним.
— Пожалуйста, отпустите меня, — прошептала я.
— Разумеется, мисс Сумаран. Разумеется. — Длительное молчание. Шум отодвигаемого стула. — Однако могу я кое-что сказать?
Я не ответила.
— Да? Вы никогда не найдете нас, мисс Сумаран. Нас нет. Вам лучше всего отправиться домой и забыть обо всем случившемся. Попытки скандалить, жаловаться, мстить — смею сказать, доискиваться правды — только помешают вам скорее вычеркнуть из памяти произошедшее недоразумение. Лучше просто забудьте. И живите дальше.
— Я бы очень хотела жить дальше, — смиренно откликнулась я.
— Рад слышать. Вам вернут вещи. Вы сможете переодеться, затем на вас снова наденут капюшон. Вас отвезут к вашему посольству и высадят там.
— Сейчас?
— Да, скоро.
ebooksa