— Остается надеяться, что она согласится встретиться со мной.
Дамьен ничего не ответил. В тусклом вечернем свете мы молча допили свое пиво. В молчании Лувеля угадывалась тайная грусть, давняя боль. В прошлом этого одинокого человека была любовная история. А вернее, любовная драма, которая перевернула всю его жизнь. Я почти не сомневался, что его пылкая преданность группе СфИнКс помогала ему забыть, или, во всяком случае, изо дня в день врачевать эту старую рану, которая никак не заживала. И это, возможно, объясняло духовное родство, которое мы мгновенно ощутили друг в друге.
Около семи, как и было обещано, мы вернулись в аквариум к Люси.
— А, вот и вы. Садитесь, друзья, у меня есть новости.
Протянув мне стул, Лувель быстро уселся рядом. Я ощущал его нетерпение и не пытался скрывать свое.
— Прежде всего, Сак подготовил полный обзор по Большой арке со всеми необходимыми сведениями. Кое-что привлекло мое внимание.
По тому, как она говорила, я понял, что она нашла что-то кардинально важное, но ей нравилось держать нас в напряжении… Я надеялся, что не ошибся. Слишком долго мы топтались на одном месте.
— Прежде всего, — продолжала девушка, — следует знать, что полное название интересующего нас монумента — «Большая арка Братства». Красиво, правда?
— Красиво. А нельзя ли покороче? — сказал Лувель, терпение которого иссякло.
— Пожалуйста, держи себя в руках. В общем, со временем первоначальное название Большой арки Братства забылось, но представьте себе — ее окрестили так потому, что она была задумана как современная версия Триумфальной арки. Конечно, она прославляет не военные победы, а скорее гуманистические идеалы. Между прочим, Дамьен, что касается гуманистических идеалов и братства… Знаешь ли ты, что отделение Великой национальной французской ложи в Пюто, больше всех масонских объединений приверженное традициям, называется «Париж — Большая арка»?
— Нет… А что, это так важно? Только не говори мне, что Великая ложа как-то связана с нашей историей! Я надеюсь, ты не собираешься сообщить нам о масонском заговоре?
— Нет-нет. Я просто подумала, что тебя это позабавит, ведь ты вечно якшаешься с масонами…
— Ладно. И что дальше? — поторопил ее Лувель.
Люси бросила на меня взгляд:
— Представьте себе, Дамьен у нас — светский лев. Он кучу времени проводит с великими мира сего: ну, знаете, сливки общества, политики, парижские знаменитости… а при случае и модели…
Лувель встряхнул головой.
— Я всего лишь пасу свои источники информации! — возмутился он. — А ты ходишь на митинги Лиги коммунистов-революционеров — каждому свое! Так что насчет Дефанс?
Девушка весело улыбнулась. Как видно, эти двое обожали препираться друг с другом…
— Так вот, — продолжала она, — я пропускаю все подробности строительства Дефанс, хотя от некоторых просто дух захватывает. Для нас главное то, что Помпиду первым высказал пожелание продолжить историческую ось Парижа — ну, вы знаете, ту, что идет от Лувра до Триумфальной арки через обелиск на площади Конкорд.
— Да, триумфальный путь…