АнтиМетро

– Усыпили, – мягко поправил её Мельников. – Чтобы избавить от страшных мучений. Ну, и чтобы предотвратить дальнейшее распространение коварного вируса… Продолжайте, Василий Васильевич!

– Болезнь имеет три основных стадии. Первая стадия – продромальная – длится от одних до трёх суток. Она сопровождается незначительным повышением температуры, общим угнетённым состоянием больного и бессонницей. Как видите, ничего особенного, похоже на самую обычную простуду… Вторая – стадия возбуждения – выражается в обострённой чувствительности заболевшего к малейшим раздражениям органов чувств. Яркий свет и громкие звуки вызывают сильнейшие судороги мышц конечностей. Но главные симптомы – это водо и аэробоязни. Свежая струя воздуха провоцирует у заболевших острый шок и судороги. Звук воды, наливаемой в стакан, провоцирует острый шок и судороги. Вкус (вид, запах?) воды провоцирует острый шок и судороги.… Но напоить заразившихся, в принципе, можно. Существуют различные эффективные способы… В самый разгар этой неприятной стадии больные становятся очень агрессивными и буйными, зачастую наблюдаются изощрённые галлюцинации и горячечный бред… Третья стадия называется стадией параличей. Название говорит само за себя. Но данный период болезни нас с вами совершенно не интересует. В соответствии с профильными инструкциями всё должно быть…, э-э-э, завершено уже при уверенной диагностике второй стадии бешенства. Ничего не попишешь, законы военного времени…

– Зафиксировано восемь случаев самостоятельного выздоровления людей от бешенства, – заявила Татьяна, надев на лицо маску бесконечного упрямства. – Причём, без всяких вакцинаций.

– Да, это правда. Только вы, коллега, забываете, что данные случаи были зафиксированы за сто пятьдесят лет наблюдений, причём, по всему миру. Так что, данный аргумент – по меньшей мере – несерьёзен.

– Что тут думать? – искренне возмутился Борман. – Инструкции надо тупо выполнять, и точка! В смысле, пуля…

– Представляешь, Тёма, данные деятели хотели тех четверых несчастных застрелить?! Типа – тупо! Это я настояла на усыплении. Они согласились, но меня – на всякий случай – посадили под арест. Вдруг, я ещё что-нибудь потребую? Капитан Горнов лично мне руки выкручивал… Ладно, посчитаемся ещё!

– Как будет угодно госпоже высокородной графине, – пряча глаза, покорно согласился Горыныч. – Исполнитель, он всегда и во всём виноват. Типа – судьба дисциплинированного стрелочника. Не выполнил – на Колыму. Выполнил – на Колыму, только не сразу, а через пару лет…

– Завтра, судя по характерным симптомам, ещё трое «пассажиров», покусанных пустынными волками, отправятся – навечно – в призрачную страну Морфея, – невозмутимо проинформировал Хан.

– Что же теперь делать? Что? – тёмно-зелёные глаза Тани наполнились слезами. – Неужели умрут все тридцать восемь человек, включая детишек? Вакцины нет. А, если бы, и была? Похоже, что уже поздно. Подлый вирус, скорее всего, окончательно «прижился» в организмах…

– Это ещё не всё, – Василий Васильевич снял очки и принялся тщательно протирать их стёкла об рукав комбинезона. – Одноразовая вакцинация не даёт стопроцентной гарантии окончательного выздоровления. Возможны рецидивы. Причём, отнюдь, не единичные.… Полагается через трое суток делать повторную вакцинацию. А для пущей страховки – через неделю – третью. Через две недели – четвёртую. Через месяц – пятую… Но, именно, вторая является главной и определяющей. Тем более что вирус бешенства – в нашем конкретном случае – был «занесён» пустынными волками, которых в питерском метро и быть-то не могло… Что, вообще, это за существа? Понимаете, к чему я веду? Нам – кровь из носа – надо ещё сто доз вакцины! Где их можно достать? Только на ближайших станциях… «Выборгская», я думаю, полностью отпадает. Остаётся только «Площадь Мужества»…

После этих слов профессора начался самый натуральный гвалт и бедлам: все присутствующие на совещании – как один – были готовы немедленно отправиться к «Площади Мужества».

– Чего мы ждём? – рвался в бой нетерпеливый Борман. – Собрались и пошли! А почему мы раньше не рванули туда?

– Заткнулись, морды обнаглевшие! – матёрым медведем взревел Мельников и от души вмазал кулаком по столу. – Совсем ополоумели, мать вашу? Молчать!

Наступила вязкая и тревожная тишина, только тихонько тикали часы с кукушкой, висящие на стене – над письменным столом коменданта.

«Ходили упорные слухи, что эти антикварные часики наш Борис Иванович таскает с собой во все важные командировки», – отметился репликой памятливый внутренний голос. – «Мол, их ему престарелая бабушка презентовала – в качестве подарка на успешное окончание «грушного» училища. Да, сентиментальность слюнявая, она, видимо, никому не чужда…».

Минуты через полторы, успокоившись и окончательно взяв себя в руки, Мельников доходчиво объяснил:

– Во-первых, соответствующие инструкции предписывают: – «В случае нехватки жизненно-важных лекарственных препаратов следует своевременно пополнять их запасы на централизованных профильных складах…». То бишь, на узловых пересадочных станциях метрополитена… Во-вторых, те же инструкции гласят: – «Военным комендантам станций категорически запрещается – единовременно – выпускать за пределы конкретной станции более одной мобильной группы…». Теперь всё понятно? Как там говорил новобранец Пётр? Мол: – «Инструкции надо тупо выполнять, и точка…». Вот, я их выполнял и – до сих пор – выполняю… Ладно, объявляю состав мобильной группы, направляющейся на «Площадь Мужества». Командир – майор Белов, неплохо зарекомендовавший себя в этом качестве. Рядовые бойцы – капитан Никоненко, Татьяна Сергеевна Белова и…, Дмитрий Алексеевич, который физик-ядерщик. Вопросы?

– У меня будет нижайшая просьба, – нервно зачастил Фёдоров. – Нельзя ли оставить Татьяну Сергеевну здесь? Видите ли, в госпитале складывается очень тревожная и напряжённая обстановка. А её, в смысле, Татьяны Сергеевны, мягкая женская манера общения могла бы способствовать нормализации общего психологического климата…

– Нельзя – оставить! – жёстко отрезал подполковник. – Военным комендантом «Площади мужества» является подполковник Музыка Николай Николаевич…

– Я же с ним знакома! – обрадовалась Таня. – Встречалась несколько раз на дядиной даче… Извините, пожалуйста, Борис Иванович, что перебила! Больше не повторится!