— Жена знает больше, чем говорит, это понятно. Задержи ее на двадцать четыре часа, пусть посидит полдня в камере, а потом допроси. Уверяю тебя, расскажет много интересного.
Беркович молчал, смотрел в окно. Да, проверенный метод, обычный метод, плохой метод.
— А можно сначала, — продолжал рассуждать комиссар, — вызвать ее на допрос в местное отделение полиции, чтобы она далеко не ехала. Посиди там с ней — официальная обстановка на женщин этого типа обычно действует отрезвляюще.
— Какого типа? — не удержался от вопроса Беркович.
Хутиэли внимательно посмотрел на бывшего подчиненного.
— Если я правильно тебя понял, — сказал он задумчиво, — Рина женщина скорее эмоциональная, чем рассудочная. Убить с заранее обдуманным намерением не смогла бы — слишком сложная конструкция. Значит, возможен сообщник. Мужчина.
— Никто из посторонних в дом утром не входил и не выходил, — вяло возразил Беркович.
— Следовательно, — с энтузиазмом принял возражение Хутиэли, — это кто-то из живущих в доме. Возможно, у Рины связь с кем-то из соседей. Обычное дело. Сколько там квартир в блоке?
— Десять, включая квартиру Альтерманов. Мужчин, с кем хотя бы теоретически у Рины могла быть связь, двое — Реувен Мильштейн с первого этажа и Гай Финкель с четвертого.
— Вот видишь! Минимум двое, которых надо проверить!
Беркович покачал головой.
— Реувен — молодой парень двадцати двух лет. Зачем ему Рина? У него есть девушка, они собираются пожениться. Кстати, он дал показания, что никто из чужих в дом не входил и не выходил. На кладбище Рина с Леей ездили на его машине. Если Мильштейн сообщник, его показания нелогичны. А второй — Финкель — с Риной в очень плохих отношениях. Их квартира над квартирой Альтерманов, трубы в доме плохие, это старый дом постройки сороковых еще годов, трубы давно менять надо. Финкели постоянно заливают Альтерманов, Рина скандалит с Гаем, тот обещает трубы починить, но только латает дыры, а они появляются опять.
— Рина скандалит с Гаем, — многозначительно заметил Хутиэли. — Неплохое прикрытие нежных отношений, тебе не кажется? Кстати, почему скандалит Рина, а не Натан?
— У Рины это лучше получается, — хмыкнул Беркович. — Натан был человеком тихим, голос не повышал, даже когда его выводили из себя. Так все соседи говорят, и Рина тоже, и Мария.
— Мария?
— Подруга. Сейчас она у них, Рине с дочерью трудно быть одним.
— Все-таки ты защищаешь вдову, — сказал Хутиэли. — Единственная подозреваемая, и ты, я вижу, не веришь в ее виновность.
— Не верю, — пробормотал Беркович, стараясь придать не столько голосу, сколько собственным мыслям, больше уверенности, которой не испытывал.
— Вернемся к Финкелю, — деловито произнес Хутиэли. — Женат?
— Конечно. И вряд ли он что бы то ни было себе позволял. Его жена сопернице глаза выцарапала бы, если бы у Гая с Риной что-то было.
ebooksa