Павел принялся одеваться. Замполит вдруг спросил:
— Вы что, действительно спали на посту?
Павел проговорил хмуро:
— Я в теплой постели с большим трудом засыпаю. Как бы я спал, стоя на семи ветрах?..
Лейтенант с минуту смотрел в лицо Павлу, потом поднялся, приоткрыл дверь, крикнул:
— Старший сержант Харрасов!
Харрасов вошел, уперся тяжелым взглядом в Павла.
— Харрасов, где спал патрульный? — спросил замполит.
— На вышке.
— Что вы сделали дальше?
— Разбудил его пинком. Снял с поста, разоружил, повел в казарму. На крыльце он поскользнулся и напоролся на штык.
Лицо замполита пошло красными пятнами:
— Какое право вы имели снимать его с поста? Вы что, дежурный по роте?
— Никак нет…
— Рядовой, теперь вы расскажите, как было дело?
Павел, глядя прямо в нагло ухмыляющуюся рожу Харрасова, медленно заговорил:
— С пяти до семи я работал по включению. Придя с боевой работы, я должен был достоять свою смену. Поднявшись на вышку, я встал в будке, и стоял там до тех пор, пока там не появился Харрасов. Я ничего такого не делал, потому и не обратил внимания, что кто-то лезет на вышку. Харрасов вошел в будку, сразу же схватил карабин и ударил меня в лицо кулаком. Штыком он меня ткнул возле тумбочки дневального, когда я уже снял полушубок. Это легко проверить, в полушубке нет дыры.
— С-салабон… — тихо прошипел Харрасов. — Тебя же не было видно в будке. Ты сидел на полу и спал…
— Харрасов, — вкрадчиво заговорил замполит, — спал патрульный, или еще что делал, вам никто не давал права бить его по лицу, и, тем более, колоть его штыком. Свободны!
Харрасов повернулся и вышел.