— Слухи до меня дошли, — сказал Ник. — И что?
— Отряды реконкисты и тамошнее ополчение — все получили по заднице. Полтора с лишним миллиона латинов восточного Лос-Анджелеса припустили на юг — спасать свои жизни. Говорят, силы Нуэво-Мексико не устояли в Сан-Диего и теперь отступают к старой границе.
— И что? — повторил Ник.
— А то, что в Денвере полмиллиона скотов, которые тоже думают: не выкинуть ли латинов к чертям с нашего двора? Сегодня все полицейские выходят на дежурство в полном защитном снаряжении. Будем сооружать линии обороны в Файв-Пойнтс, северном Денвере, районе Вест-Колфакса, у школы Мэньюал и по всему юго-западу города, за Санта-Фе-драйв.
— У вас мало сил, К. Т.
— На хера мне об этом говорить? Какого черта тебе надо, Ник? Мне нужно работать.
— Есть ли подвижки с восьмицилиндровой машинкой, о которой я просил? Со штрафстоянки?
К. Т. прищурилась.
— Так ты это серьезно говорил?
— Серьезнее инфаркта, напарник.
— Не называй меня напарником, флэшпещерный житель. Зачем мне ставить на карту всю свою карьеру и пенсию, воруя для тебя машину со штрафстоянки, Ник Боттом?
— Потому что меня убьют, если я не обзаведусь настоящими колесами, чтобы убраться отсюда.
— Кто это тебя убьет? — спросила К. Т. — За тобой летят черные вертолеты?[120]
Ник улыбнулся. Она была ближе к истине, чем думала.
— Ты читала материалы для жюри присяжных.
— Еще одна причина, чтобы не говорить с вами, мистер. А тем более — идти ради вас на преступление.
Ник кивнул.
— Если предположить, что они сфабрикованы, — ну предположи это на минутку, — то спроси себя, кто мог изменить записи телефонных разговоров, подделать свидетельские показания, сделать все необходимое, чтобы жюри вынесло нужный вердикт? Покойный мэр и бывший окружной прокурор Мэнни Ортега?
К. Т. прыснула со смеху.
— Кто, если не он? — гнул свое Ник. — Губернатор? Кто?