Ник кивнул, вспомнив, как шутил со своей напарницей, тогда сержантом, а ныне лейтенантом полиции К. Т. Линкольн. Он утверждал, что за две минуты и двадцать одну секунду можно убить десяток Кэйго Накамур.
— Ты уж говори за себя, — возразила К. Т. — За две минуты и двадцать одну секунду я могла бы прикончить сотню долбаных Кэйго.
Ник вспомнил, что тогда он подумал: а ведь действительно, могла бы. К. Т. была наполовину черной, чуть более чем наполовину лесбиянкой, фанатичной новообращенной иудейкой, которая после гибели Израиля ходила исключительно в черном (не считая формы), красивой женщиной на свой, мрачный, манер и, вероятно, лучшим и честнейшим из всех полицейских, с которыми Нику пришлось работать. И по какой-то причине она ненавидела японцев.
Теперь, стоя под дождем и глядя на заброшенные патио и крышу, Ник сказал:
— Кажется, я разгадал это убийство.
Сато облокотился о край джакузи и наклонил голову, показывая тем самым, что он слушает.
— Все новостные блоги сообщали о тайне запертой комнаты, — продолжил Ник. — Но эта чертова комната даже не была заперта, когда совершались убийства. Кэйго отпер нижнюю дверь, поднялся по лестнице, отпер верхнюю дверь и вышел сюда. Где бы вы ни находились — в автофургоне, на командном посту, в чертовом аэростате, — дистанционная сигнализация сообщила вам, что он открыл эти двери. И вы, вероятно, позвонили Кэйго, проверяя, все ли в порядке.
Сато крякнул. Но Нику теперь нужно было нечто большее.
— Так вы ему позвонили? Или связались с ним другим способом? — спросил он.
— Как это называется, — проворчал Сато, — когда вы прерываете шумы в открытой радиолинии, но ничего не говорите?
— Затангентить, — сказал Ник.
По крайней мере, так говорили и он, и многие другие денверские полицейские из бывших военных. Затангентить — нажать на тангенту, чтобы прервать шум несущей частоты: способ такой же древний, как и само радио. Когда Ник работал патрульным, ребята в патрульных машинах разработали целый код, основанный на шумоподавлении. Так они сообщали друг другу то, что не следовало доводить до сведения диспетчера или регистрировать.
Сато снова крякнул.
— Значит, вы нажали на тангенту, и Кэйго в ответ тоже нажал на тангенту, и вы таким образом знали, что, хотя дверь и открылась, там все в порядке, — продолжил Ник. — Одно нажатие — вопрос. Два нажатия — ответ.
— Два нажатия — вопрос, три — ответ, Боттом-сан.
— Сколько раз вы это проделывали, пока он не перестал отвечать, потому что был убит?
— Два раза.
— Сколько времени прошло между вторым вопросом-ответом и потерей контакта с ним… сколько времени прошло, прежде чем вы приказали Сайто взломать дверь и проверить, что происходит?
— Одна минута двенадцать секунд.
Ник снова потер поросшую щетиной кожу, услышав при этом что-то похожее на скрежет напильника.