Предпоследнее дознание

- Вот как... Знаете, я думал.Честно пытался вспоминать. Ничего не приходит на ум. Только...

- Что?

- Котёнок. Но это несерьёзно. -Эдуард Васильевич сделал долгий глоток и отставил чашку.

- Расскажите, пожалуйста.

- Да что тут рассказывать. Вдетстве, когда мы с мамой гостили у бабушки, я спас котёнка. У соседки былакошка, она окотилась, а соседям котята были не нужны и они хотели их закопать.Живьём. В мешке. А мне было жаль котят, и я, в общем, украл одного. Спрятал егона сеновале. Носил ему тайком молока. Мой секрет раскрыли на следующий день. Нобабушка растрогалась и решила котёнка оставить. Вот и вся история.

- Ясно. - Карев прижалуказательный палец к наморщенному лбу, - Ваши мама и бабушка уже мертвы. А братбыл тогда с вами?

- Нет. Саша сильно обжёгся занеделю до того и его отправили в город.

- А как звали соседей?

- Тётя Валя и дядя Миша.Звонковы.

- Сколько вам было лет?

- Кажется, семь.

- Название деревни напомните.

- Да бросьте, Павел, вы что,всерьёз собираетесь об этом писать?

- Почему бы нет? Вполненормальный "задел". Только свидетелей найти будет сложно.

- Ладно, не издевайтесь. Это жепозор. Единственное доброе дело профессора Харчевского. Ему стоило умереть всемь лет, потому что после этого он всё равно не жил, а лишь перерабатывалвоздух и пищу. И отравлял жизнь окружающим.

- Не стоит абсолютизироватьрезультаты следствия. Мы ведь не ставим цели узнать о всех добрых делахподследственного. Наверняка есть что-то ещё, о чём вы просто пока не можетевспомнить.

- Не надо, Павел. Во-первых, ядействительно все последние дни только и делал, что вспоминал. А во-вторых, выведь разговаривали с Катей, Ирой, Сашей, с коллегами из университета илаборатории... Они ведь тоже не смогли вспомнить, судя по тому, как выцепляетесь за эту жалкую историю с котёнком. А то, что Катя сказала... шкатулкас червями. Это и есть моя жизнь. И котёнок её не спасёт.

Харчевский поднял голову ипосмотрел прямо на собеседника:

- Павел, мне очень жаль, что васподстрелили моей пулей. Простите меня.

- Не берите в голову, ЭдуардВасильевич. Вашей вины здесь не больше, чем вины изготовителя кухонных ножей. Ктому же... - Карев рассмеялся, - именно за это мне и дали орден.