— Тедди сам придумал его, — сказал Сент-Сир.
Джубал снова перебил его:
— Но мы не могли знать, что Тедди разбирается в оружии. Я бы не хотел, чтобы мой автономник интересовался подобным.
— Также вы не могли знать, что он убьет ваших сыновей и дочерей, — терпеливо ответил Сент-Сир.
Хиршель протянул ему пистолет, и детектив положил его рядом с искусственными когтями. Потом Сент-Сир обратился к охотнику:
— У вас в комнате висит волчья голова. Я заметил ее еще в день приезда.
— Я убил его очень давно, — сказал Хиршель. — Тогда «Климикон» еще не истребил их.
— Вы застрелили только одного?
— Нет. Были еще два других. Я не видел смысла всех везти сюда.
— Что с ними случилось? — он уже знал ответ, но хотел убедиться в его правильности.
— Я их выпотрошил и обработал шкуру, они целые, за исключением глаз. Знал, что они обречены на истребление и когда-нибудь будут стоить довольно много, если продавать в музей. У меня много шкур животных, хранящихся здесь на втором этаже. Это еще одна странность, которую Джубал позволяет мне, — Хиршель улыбнулся старику. В этой улыбке Сент-Сир увидел глубокую привязанность молодого к старому.
Сент-Сир вытащил последнюю вещь из мешка. Это была одна из волчьих шкур, которые были сохранены Хиршелем.
— Тедди использовал его, чтобы оставлять волчью шерсть на трупах или в качестве маскировки — когда напал на меня в саду. Он оказался достаточно мудр, чтобы догадаться, что галлюцинация может меня запутать и сбить со следа. Он также оказался достаточно умен, чтобы замаскироваться на случай, если план моего убийства провалится — что и случилось.
— Но, — возразил Джубал, — как же TDX-4, который он использовал на вас в саду? Он мог разрушить все здесь после того, как убил бы нас, но домашний компьютер записал покупку наркотика. Полицейские — если они достаточно умны — могли бы вычислить убийцу, опираясь на эти сведения, и найти человека, который запрограммировал Тедди убивать.
— Все, что вы говорите, хорошо, но Тедди не покупал наркотиков. Они уже были в доме.
— Где? — спросил глава семьи. — Никто в этом доме не употребляет наркотики.
Он сказал это абсолютно уверенно.
— Я употребляю, — сказала Алисия. Она говорила так мало и так редко, что когда открывала рот, ее нежный голос разрезал тишину, как нож.
— Ты? — спросил ее муж, ничего не понимая.
Больше никто ничего не сказал.