— Я не могу быть гадом по определению, — спокойно и с достоинством ответил второй Иван. — Я священник. А отвечая на твой немой вопрос, скажу: Бог шестерок не боится. А я, как его слуга, это сочетание просто игнорирую.
— Растешь, Иван! Ну да мы тоже… постоять за себя можем. О! Стихи получились. Дело в том, что для нас ГАИ — не проблема. Поэтому я и не волновался. Даже обрадовался, что могу пообщаться со старым другом.
— Вот и добре! Давай быстренько продемонстрируй свои возможности, а потом пива попьем.
— Так ведь пост, батюшка! — обрадовано закричал Иванов, решив, что смог подловить друга-священника на промашке.
— Ай-яй-яй! — делано начал сокрушаться изобличенный нарушитель. — Как же это я? Забыл, что начался Рождественский пост. Алкоголь хотел употребить. Увы мне!
Потом он подошел к холодильнику и достал бутылку пива. Будто бы с сожалением, что не придется выпить свой любимый напиток, посмотрел на нее, а потом, резко изменив интонацию, произнес:
— Хотя… — и весело посмотрел на друга.
— Ну! Не томи! Что «хотя»?
— Читай! — Иваненко поднес к глазам Иванова бутылку.
— «Оболонь». Ну?
— Дальше читай!
— «Премиум бир»…
— Ну ты настоящий мент. Главное читай! Большими буквами написано!
— Безалкогольное… А-а-а!
— Наконец-то! Ты забыл анекдоты про милиционеров? Пиво безалкогольное, то есть не содержащее алкоголя. Это мне Фляк презентовал как священнослужителю. Он сейчас работает на «Оболони». Можно пить и в пост. Был целый ящик! Две бутылки остались. Кстати, «Оболонь» позиционирует это пиво как продукт, который можно выпить и сесть за руль. Это ваш брат гаишник должен знать. Кстати, вернемся к вашим баранам!
— Я посрамлен. Готов выполнить любое ваше задание, отец Иван. Давай выкладывай, что там у тебя?
— В Севастополь отправился автобус с паломниками. В Крыму, чтоб ты знал, начиналось христианство, которое потом распространилось дальше на север. В Херсонесе еще сохранились остатки катакомбных церквей, которые верующие рыли у себя под домами. Там были десятки храмов. Вот посмотри! — Иваненко вынул из бумажника украинскую гривну. — Здесь нарисованы развалины такого храма. Правда, художник что-то с колоннами напутал. На одну больше нарисовал. Я считал… Ну, да ладно. Короче, поехала группа пенсионеров, прихожане моего храма за свои деньги, а их не пускают.
— Как это не пускают?
— Вот так! Нарвались на какого-то иди… нехорошего гаишника, который заявляет, что трасса закрыта на ремонт, поэтому ехать нельзя.
— Может, и правда нельзя. Я помню, там действительно собираются ремонтировать большой кусок дороги.