Враг невидим

— Нет, Ангус. Я пока ничего не понимаю, — прервал Веттели его сумбурный монолог, сунул в дрожащие руки кувшин с водой, специально отстоянной для авокадо. — Вот, выпейте, успокойтесь и объясните толком, что стряслось. А то мне уже становится страшно, — последнее было бессовестным преувеличением, но как-то удачно к слову пришлось.

Фаунтлери громко, судорожно хлебнул, облился из носика, поперхнулся и долго кашлял, зато физические страдания сделали его более вменяемым.

— Сэр, я пришёл к вам, потом что больше не к кому с этим идти. Случилось нечто ужасное! Надо что-то предпринять, а я не знаю что!

— Конкретнее, мистер Фаунтлери. Переходите к сути вопроса.

— Да, сэр, перехожу… Только не сердитесь, я не должен был…

— Ещё конкретнее, Ангус.

И тот, наконец, решился. Закрыл глаза, должно быть, от ужаса и объявил отчаянно:

— Мисс Фессенден… ну, вы её знаете… — «Знаю, знаю», — кивнул Веттели. — Она сошла с ума!

Вот это была новость! Такая дикая, что он ни на секунду не поверил, осведомился скептически:

— Добрые боги! С чего вы это взяли, Ангус?

Бедный парень спрятал лицо в ладонях и принялся глухо, как из бочки, вещать. Его заметно подтрясывало.

— Я. Да. Я не должен был так поступать, я знаю, что нельзя вмешиваться в чужие дела. Но я больше не мог на всё это смотреть. Конечно, я для вас посторонний человек, но вы для меня — нет, вы мне жизнь спасли. И видеть, как вы мучаетесь, пока этот дурацкий Гаффин…

— Мистер Гаффин, — машинально поправил Веттели, чувствуя, что спокойствие начинает его покидать.

— Ну да, дурацкий мистер Гаффин… Так вот, я пошёл к ней. К мисс Фессенден. Я хотел ей объяснить, что она не должна была вас бросать, никакого права не имела! Что вы её любите и страдаете, а этот Га… мистер Гаффин ей совсем не подходит, он какой-то… ненастоящий. Нет, он, конечно, поэт, женщины любят поэтов… Мистер Веттели! — он вдруг поднял глаза, осенённый новой идеей, — а вы когда-нибудь писали стихи?

— Да, Ангус, целых три раза. Но сейчас не будем об этом. Продолжайте, пожалуйста: вы пошли к мисс Фессенден…

— Да! Я пришёл к ней, в изолятор для девочек, и стал говорить. Я очень боялся, что она погонит меня полотенцем по шее за то, что лезу в чужие дела… — Да, именно так его Эмили и поступила бы — полотенцем по шее, грустно улыбнулся Веттели про себя, — …но она не стала меня гнать, и вообще, была какая-то странная. Я говорил, говорил, и вдруг понял: она меня не слышит! Не в том смысле, что оглохла, а в том, что слушает одно, а понимает совсем другое. Или как будто я не с ней разговариваю, а с кем-то другим в комнате. Тогда я замолчал, а она мне и говорит: «Ну, скажите, наконец, хоть что-нибудь, раз уж явились! Вы ведь не анатомическими картинами пришли любоваться, что-то вас ко мне привело? Или мне проводить вас к доктору Саргассу?» Представляете, мистер Веттели? А я ведь всё время говорил! И пока говорил, она мне кивала, правда, невпопад. А тут вдруг будто напрочь всё забыла! Вот я и понял, что она того… лишилась рассудка. Хотел бежать, звать людей, потом подумал, что если она не в себе, в школе её не оставят, лишится места. Я побоялся её подвести, поэтому побежал прямо к вам. Потому что я совсем не знаю, как быть!

Фаунтлери снова поднял голову, доверчиво взглянул на учителя. В глазах его, по-детски наивных и невинных, стояли слёзы. Он был очень добрым и слишком впечатлительным юношей, и не в своё дело влез из самых лучших побуждений, и вёл себя пусть глупо, но очень трогательно. Веттели понял, что просто не в силах на него сердиться и ругать. Заговорил так мягко, как смог.

— Вы правильно поступили, Ангус, что не стали звать людей и сразу пришли ко мне. А волновались — напрасно. Рассудок мисс Фессенден в полном порядке, можете мне поверить. Это не сумасшествие, а колдовство. К сожалению, в нашей жизни такое иногда случается. Примите как данность и постарайтесь забыть.

— Как?! — Фаунтлери подскочил на скамье. — Мисс Фессенден околдована?! Тогда мы должны немедленно что-то предпринять, надо снять с неё эти ужасные чары! Она из-за них сама не своя! Вы подождите, сэр, я сейчас побегу к мисс Брэннстоун, говорят, она из числа самых сильных ведьм королевства, и она добрая женщина, я знаю! Она обязательно нам поможет!

Веттели успел поймать его за рукав.