– Сколько у меня есть времени?
– Если это вторая доза, то минут тридцать, – прикинул Трап.
– Нам хватит, – кивнула Шака. – Дай-ка мне один из разрядников. Нет, давай два. Эти сволочи ранили Будаллу в ногу и, как мне кажется, контузили. Утащили его с собой. Насчет Кафши не знаю, мы отвлекали внимание. Она должна была ликвидировать большую спасательную капсулу. Странно, не правда ли, ни на одном балкере давно уже в комплекте нет спасательных капсул, но узлы их отстрела содержатся в идеальном состоянии? В пыль все! Все-таки дурь, это прекрасно! – она коснулась черного пятна, стряхнула на пол осыпавшуюся обугленную плоть. – Ты знаешь, если бы у меня была во рту доза в тот момент, когда бы мне отрубали голову, я покатилась бы по своим делам вот с этой же самой улыбкой. Их надо убить, Трап.
Глаза Шаки стали большими, наполнились слезами.
– Их надо убить, Трап, кто бы они ни были, понимаешь?
– Понимаю, – кивнул Трап.
– Кто бы они ни были, – повторила Шака и медленно пошла по коридору.
Она погибла через пять минут. Шагнула в командирскую рубку и принялась отщелкивать разрядами оставшихся телохранителей Армика, вздрагивая от разрывающих ее тело выстрелов, пока очередная пуля не попала ей в голову. Трап, не ожидавший от Шаки столь безрассудной атаки, подхватил уже мертвое тело, но сам стрелять не стал. Сразу за пятью подстреленными телохранителями он увидел Кафшу. Руки и ноги ее были стянуты кабелем, лицо разбито, волосы растрепаны. Из-за ее плеча выглядывал Армик. Связанный Будалла валялся тут же.
– Ну? – Армик встряхнул пленницу, заставив ее поморщится от боли. – Бросай разрядник.
Трап отбросил в сторону оружие.
– Теперь шагай вперед, – Армик расплылся в улыбке. – Да. Ногой. Отбрасывай оружие ногой. И это. И это. Все отбрасывай. И тела. Оттаскивай тела в сторону. В другую сторону. Не медли. Не люблю грязь. Работай, Сухой, а то ведь покалечу девчонку. Вы все, что ли, такие идиоты? План номер два… Ведь желтоволосая-то как миленькая бросила оружие, чтобы спасти своего милого! Как и ты, Сухой. Когда же вы поумнеете? А, Сухой? Или все-таки Резкий?
«Милого», – запомнил Трап.
Кафша не говорила ни слова. Морщилась от боли, стискивала зубы, но не говорила ни слова.
Когда все трупы были уложены у стены, Армик бросил Кафшу. Бросил ее на связанного Будаллу. Она не выдержала боли, вскрикнула. Шевельнулся и милый парень Будалла.
«Жив, – отметил про себя Трап. – Пока жив».
И замер.
В рубку вошла его мать.
Она тоже была одета в легкий зеленый скафандр. В руке у нее был небольшой, покрытый копотью контейнер. Мать скользнула по лицу Трапа равнодушным взглядом, взглянула на лежавших рядом с Армиком пленников, произнесла недовольным голосом:
– Когда же ты, наконец, повзрослеешь?
Она сказала это Армику.
ebooksa