Не помнил — и всё. Догадывался, что разорвал пародию на наручники — браслеты до сих пор украшали запястья. Предплечье саднило, рукав намокал красным… Зацепило? Пулька? Дробина? Он не помнил.
Ладно, ерунда. В мякоть, считай — царапина. Но жгут наложить стоит.
…Выстрел — знакомый глухой хлопок. Кончик раскалённого шила полоснул по боку — вскользь. Хриплый вой за кустами — Прохор не примерился к новому оружию. Пока не примерился. От второго выстрела Ваня уходит нырком — магнумовская пулька с противным звуком сверлит листья и ветви.
Выстрелить в третий раз Прохор не успевает — цель мгновенно исчезает в густой зелёнке.
Ваня не мчится в слепой панике. Это не бегство — отступление. Зигзаг, другой, петля, крутая смена курса — у неопытного преследователя всегда срабатывает рефлекс: мчаться по направлению, в котором исчезла дичь. Хотя опыт у Прохора есть…
Ваня выскакивает на набитую копытами тропу. Бежит ровно, стараясь не обращать внимания на боль в боку. Геройствовать не стоит и не стоит играть в прятки-пятнашки с пулями. Прохор в третий раз не промахнётся — стоит отступить.
Временно отступить.
До того, как стать охотником на крыс и бомжей, Прохор занимался охотой на зверей и птиц. Нравилось ощущение: вот что-то живое летит-бежит, ты нажимаешь на спуск — и оно бьётся окровавленное… замирает… Можно чувствовать себя властелином жизни и смерти. Почти богом.
Так что по кровавому следу Прохор пошёл вполне грамотно. Пожалуй, в «Хантере» только сам Ваня да убитый Прохором сибиряк Максим смогли бы так уверенно, угадав общее направление движения, переходить от одного крохотного красного пятнышка к другому…
Распутывая выписанный Ваней по зелёнке зигзаг, Прохор немного успокоился. Руки больше не дрожали от ярости. Теперь он не промахнётся, даже из незнакомого оружия. Прохор вышел на избитую копытами тропу — и несколько метров внимательно обшаривал её глазами, пока не увидел небольшое, с горошину диаметром, кровавое пятнышко — в окружении пятнышек-спутников совсем уже мелкого размера…
Всё понятно. Дичь перешла на бег. Быстрый бег по ровной тропе. Пустячная ранка этому не помешает… А Прохор слишком долго прослеживал изгибы следа среди кустов. Километрах в трёх-четырёх тропа загнётся к шоссе, Ванька голоснёт и уедет… И у «Хантера» (да и у Прохора лично) проблем в ближайшем будущем прибавится. Самых поганых проблем.
Он рванулся было следом — и тут же погасил порыв. Фора велика, не успеть… Хотелось выть. Мягкий топот копыт за спиной показался подарком судьбы.
Прохор перехватил поудобнее винтовку и стал ждать, когда из-за поворота тропы покажется так нужный ему конь.
Тот не заставил себя ждать и появился.
Вместе с всадником, разумеется.
Но это уже были детали.
Не важные.
Ваня поздно отреагировал на стук копыт за спиной. Хотя услышал его давно. Но при этом звуке мысли о том, что начать работу с «Хантером», пожалуй, стоите Прохора, ставшего опасным, мгновенно сменились мыслями об Адель. Сегодня, в четверг, у неё опять была выездка… Четверг… А всё началось в ночь на субботу… И утром воскресенья он встретил Адель… Прав был старик Эйнштейн — относительная штука время… За шесть дней он стал старше на шесть лет. Или на шестнадцать. Или на двадцать шесть…
Обернулся он поздно — успел увидеть торжествующую улыбку Прохора, сидевшего на коне странной бледной масти. И глушитель на стволе «маузера» — направленный прямо в голову…
Прохор нажал на спуск.
ebooksa