…А крошечное тундровое озерцо, выплеснув всю энергию, стало на время самым обычным водоёмом — правда, без рыбы и иной живности. На короткое время — до первой случившейся в округе грозы. Двадцать четыре подобные ловушки окружали по широкому периметру Гедеонов Колодезь. Их создатели понятия не имели об авиации, в том числе о боевой, — но знали толк в борьбе с Драконами неба. Система ПВО опустевшего Гедонья до сих пор работала надёжно…
Впрочем, к северу от Колодезя, на студёных берегах Печорской губы, тоже имелись кое-какие сюрпризы — для зверей, любящих вылезать из моря…
Синяя Курья. Перекат Ольгин Крест.
Удар. Мотор ревёт бешено и впустую.
Иван глушит его, запрокидывает. Не просто срезана шпонка — винт слетел. Камень. Валун. Всё, отдавались… Неизбежная на воде случайность. Вёсел нет. Хозяин лодки не удосужился положить, разгильдяй. Или не успел. Теперь в Парму, тихим ходом. Сплавом…
Нет!!!
Обратно нельзя, Иван знает. Тогда будет плохо. Царь он или не Царь — мальчику будет плохо. Тот урод, что покалечил Марью, шутить не станет. Пополам порву…
Порви, порви…
Но сначала догони.
Думай, Страж.
Лодка скользит вниз по течению. Он опускает руку в Кулом. Бр-р-р…
Тут же переваливается за борт — не оставляя себе времени для раздумий и сомнений. И не подумав — что будет делать на берегу, если доплывёт.
Скоро выясняется, что вопрос это риторический. Потому что он не доплывёт. Потонет. Утопнет. Булькнется. Сгуляет к Нептуну. Или к Голому Гансу…
Тело крутит судорога, сердце объявляет ультиматум: всё, ребята… шабаш… сколько можно? я останавливаюсь! ещё пять ударов — и точно останавливаюсь… четыре., три… два…
Но Иван вдруг понимает — что доплывёт.
Потому что на берегу появилась Адель.
Она делает всё, что может, — её силы вливаются в его ослабевшие руки и ноги, сердце испуганно прикидывается дурочкой: да я что? нельзя пошутить, что ли? уже стучу, стучу…
Ноги у Адель подкашиваются, но она стоит. В ушах колокола и рёв драконов. Все её силы — у Ивана. Хочется оплыть на песок и закрыть глаза. Она стоит.
А он плывёт. —
Плывёт к ней.