— Что вы! Все любили Хэтти…
Невозможно было сосчитать, сколько раз за свою карьеру Эйзенхарт слышал эту фразу. Каждую из жертв всегда все обожали. Только потом выяснялись подробности из жизни умерших, которые отвратили бы от них даже самого любящего человека.
Обычно Виктор пропустил бы такой ответ мимо ушей, но в данном случае это могло быть правдой. Ничего в портрете жертвы не противоречило описываемому образу симпатичной, немного стеснительной девушки, с одинаковой восторженностью воспринимавшей и светские развлечения, на которые она была впервые допущена в прошлом году, и сентиментальные романы. Мечтавшей о сказочной любви — а нашедшей реальную смерть.
— Были ли у нее причины покончить с собой?
Это предположение также было отвергнуто. Подобный ответ стоил, впрочем, еще меньше, чем предыдущий: большинство живых людей никогда бы не смогло представить достаточный повод, чтобы прогневать Духов и пойти против своей судьбы. Жизнь как высшая ценность, если цитировать церковь (чего Эйзенхарт, разумеется, не стал бы делать — вслух). Те, кто выбирал суицид, очевидно, были с этой точкой рения не согласны. Но их о причинах уже нельзя было спросить.
— Я полагаю, прошлый сезон прошел для леди Хэрриет успешно?
Неудачный первый сезон, не принесший ни помолвки, ни, хотя бы, определенных "проспектов", как говорила леди Эйзенхарт, теоретически мог в достаточной мере расстроить молодую леди, чтобы она лишила себя жизни, лишь бы не испытывать подобное унижение во второй раз. Теоретически. Будучи рациональным представителем мужской половины человечества, Эйзенхарт сомневался в такой мотивации.
— Хэтти привлекла внимание молодого Дегнарда.
Которого в этот трагический час здесь не было, отметил про себя Виктор.
— Они были помолвлены?
— Нет, но мы все ожидали, что предложение скоро последует.
— Пока они не разругались, — внезапно встряла в разговор младшая из дочерей.
Чего-то в этом духе Эйзенхарт и ожидал.
— Вот как?
— Люси! — гневно воскликнула мать семейства. — Как тебе не стыдно! Детектив, — леди Лайонелл грузно повернулась к Эйзенхарту, — дело в том, что Джон действительно пришел к нам и сообщил, что они с Хэтти поссорились и не могут продолжать отношения, однако все мы уверены, что это просто небольшое недоразумение. Какие же милые не бранятся! Мы все знали, что скоро он вернется и попросит прощения, ведь он так любил Хэтти, так любил!..
Ее лицо сморщилось от душевной боли, однако воспитание не позволило ей проронить ни слезинки. Не перед полицией.
— Леди Хэрриет была очень расстроена случившейся размолвкой?
Крыть было нечем. Возможно, это была не самая вежливо сформулированная мысль Эйзенхарта, но она точно отражала суть. Когда секрет стал известен, семья перестала отрицать очевидное. Какое-то время после разрыва леди Хэрриет держалась спокойно, однако последнюю неделю бедняжка была сама не своя. Чуть что бросалась в слезы, запиралась у себя в комнате, отказывалась разговаривать с родными. Должно быть, из-за нервов ее начала мучать бессонница, и…
Мотив для самоубийства был совершенно ясен. Посмотрев на барона, Эйзенхарт увидел, что он тоже понимает это.
— И все же, мистер Эйзенхарт, а возможно ли, что Хэтти действительно приняла снотворное во второй раз по ошибке? — заговорил отец покойной. — В последнее время из-за переживаний она была такой рассеянной…
ebooksa