— Поколе господь на небеса берет, вперед, бей красных! — поддержал последний призыв полковника корниловский ротмистр и то же поднял над головой шашку.
Рванулся вперед на свою смерть белогвардейский офицерский отряд, пробиваясь вперед через конные ряды красных, оставляя на земле убитых. Наконец, и полковника Рохлина нашла его пуля под сердце и, упав на землю, он в свои последние секунды взглянул на небо и улыбнулся… «Ну, вот, Варвара, иду к тебе я, теперь нас ни кто уж не разлучит, душа моя к тебе уже сейчас приду, дождись не уходи, прости что так долго шел к те…». Полковник умер с открытыми глаза и с последней верой, что встретит свою потерянную любимую супругу на небесах.
Лишь три казака на резвых лошадях, да поручик Канышев — племянник генерала Маркова на гнедом скакуне, чистых орловских кровей, умудрились выскочить из кровавой рубки и уйти от преследователей. Отмахав еще километров пять по лесам казаки и белый молодой офицер с трудом сдерживая дыхание, остановились, всматривались вдаль.
— Да, господа, такой яростной рубки не припомню, да что бы от всего полка, мы только и спаслись, — радостно засмеялся поручик и оглядел молчаливых казаков. — Ну, что голубчики, куда рванем: на юг или в банде роиться будем?
— Хватит, барин, повоевали, воюйте сами, а нас Бог не для того спасал, что бы снова под пули, — сплюнул на снег казачий подъесаул. — Мы уж по хатам, хватит отвоевалися!
— Верти не верти, а со смертью играть надоело, — согласился другой казак. Похлопывая своего коня по загривку. — Вот ведь, мой гнедой, теперь лелеять тебя буду, от красных ты меня вынес, с того света приволок!
— На попятную пошли, понятно! Всяк хочет взять, а никто не хочет дать, — усмехнулся прапорщик и отвел от казаков глаза.
— Эх, Вашескобродие, зря напраслину наводишь… не наши ли кости казацкие и солдатские легли на погосте по всей земле российской?
Но прапорщик не успел ответить, как грянул выстрел из револьвера, молчавшего до сих пор казака. Пуля пробила сердце Канышева и молодой белогвардейский офицер, откинувшись на круп лошади не упал на землю, а умерев, продолжал смотреть в небо.
— Ну вот и отвоевался, на том свете легче ему будет…
— Каково житье, такова и смерть, — дал шпоры своему коню подъесаул и впереди других казаков пустил своего гнедого вскачь. — За мной станичники, по домам… Красные — какая не есть, а власть!
— Помилуй Бог детей да жену, а сам‑то я и как‑нибудь проживу, — крикнул другой казак и пришпорил своего коня вдогонку за своими станичниками.
11 ноября 2004 года Москва, Лубянская площадь, здание ФСБ. 8.00 утра
Заместитель главы ФСБ генерал Александр Верник был уже в своем рабочем кабинете, когда на его столе засигналил телефон президентской связи.
— Здравия желаю, уважаемый Владимир Владимирович, — поприветствовал Президента Зорина генерал бодрым голосом.
— Утра доброго, Александр Васильевич, что‑то давно не докладываете по Орловщине, какие новости по делу?
Генерал Верник выдержал секундную паузу, пододвинув к себе рабочую тетрадь с записями, которые он с утра уже подробно изучил. Заместитель Главы ФСБ знал, что в это время Президент России обычно прогуливался со своим питомцем — собакой на своей
загородной резиденции. И повышенное внимание Владимира Зорина к орловской теме, могло означать, что сам в прошлом разведчик, он не мог не предвидеть на сколько опасна была любая возможность изменения прошлого путем вмешательства из настоящего.
— Уважаемый Владимир Владимирович, новости есть, вот готовлю доклад для Вас…
— Давай, генерал, без этой официальности, что вас беспокоит, и что вы собираетесь делать с этой петлей во времени?
ebooksa