Для Реган — бокал вина, для меня — чашка черного кофе. Бурбона я уже прилично тяпнул с Пернеллом. В перечень моих срочных дел не входила задача окосеть еще до ленча.
Я огляделся по сторонам. В баре «Империала» было оживленнее, чем вчера. Это слегка действовало на нервы, впрочем, мне всегда не по себе среди толпы, да еще в четырех стенах. Я посмотрел на Реган. Та уже успела оставить на бокале красный отпечаток нижней губы.
— Я что, с тобой слишком крут? — Я поднял голову и встретился с Реган взглядом. Ее загадочная улыбка пробудила во мне любопытство.
— Не хвали сам себя, частный сыщик. Когда будешь слишком крут, я тебе скажу.
А она и впрямь бойка на язык.
— Ну вот, опять ты искажаешь смысл моих слов. Неужели надеешься, что мы не поссоримся, если так и будешь грубить?
Реган бросила мне насмешливую улыбку, точно кость дворовой шавке.
— Ладно, буду паинькой… если настаиваешь. Вообще-то я к тебе с открытой душой, а ты… Тебе должно быть стыдно.
— Мне стыдно. — Я полез в рюкзачок и достал блокноты, которые нашел в комнате Мэллоя. Положил их на стол, затем глотнул кофе. Вкусом он не уступал воде, слитой из посудомоечной машины. По части варки кофе здешняя обслуга в подметки не годилась Луи.
Реган склонилась над столом — взглянуть на блокноты.
— Что это?
— Блокноты.
Реган саркастически посмотрела на меня.
— Да неужели? А что еще ты можешь о них сказать?
— Они сделаны из бумаги. В них пишут. А вот эти два блокнота принадлежали твоему отцу.
Сарказм как ветром сдуло.
— Отцу? Где ты их взял?
— Это несущественно. Важнее понять, что в них написано. Похоже, твой отец владел стенографией. Я тут ни черта не разобрал. Может, у тебя получится?
Реган придвинула к себе блокнот, раскрыла, быстро перелистала страницы, прерываясь лишь для того, чтобы послюнить пальцы. Затем подняла глаза и глотнула вина. Видимо, ей понравилось нетерпеливое выражение на моей физиономии.
— Что скажешь?