Нечто

Поплавок с высокой антенной сначала дрогнул, потом качнулся и медленно пошёл в сторону, постепенно погружаясь в воду, как перископ подводной лодки.

Николай Петрович напрягся, схватил лежащую на земле удочку и стал медленно крутить катушку, выбирая слабину лески. Леска натянулась, и он почувствовал в руках очень сильное сопротивление, которое с каждой секундой нарастало, превратив леску в звенящую струну. Поставив катушку на фрикцион, он подумал: "Нет, это не щука. Она никогда не берёт наживку осторожно, а мгновенно хватает и начинает куролесить. Это что-то другое, но и не хищник, а кто?"

Он перебрал в уме все возможные породы рыб, обитающие в водоёмах этого края, и остановился на леще. Судя по сопротивлению, это очень крупный экземпляр. Лещ обычно быстро выдыхается и сдаётся на милость рыбака. Но эта рыбина сразу пошла на глубину и неудержимо сматывала леску с катушки. Странное поведение рыбины, сидящей на крючке, всё больше озадачивало рыбака.

"Леска тонкая, -- с беспокойством думал он. -- Если не выдержит, то так и не узнаю, какой монстр сорвался?"

На катушке стояла новая стометровая леска. Сейчас на барабане оставалось не более одной трети. Временами леска давала слабину, и он крутил катушку, создавая натяг.

"Если рыбина не остановится, то придётся плыть за ней, -- насмешливо подумал он. -- Вот где лодочка пригодилась бы. Надо притормаживать, другого варианта нет".

Прошло уже минут пять, как загадочная рыбина села на крючок, но она и не думала сдаваться. Вдруг леска стала чертить воду в сторону морены, туда, где стоял Виктор. Чтобы не запутать леску, тот не стал в очередной раз забрасывать блесну.

-- Кто на крючке? -- громко спросил Виктор, не скрывая чрезмерного любопытства.

-- Откровенно говоря, даже не представляю. -- У Николая Петровича был явно озадаченный вид.

В этот момент на берегу появился Андрей. Его рыбацкая душа не выдержала. Он захотел быть рядом, чтобы прочувствовать азарт борьбы с рыбиной, быть в какой-то мере сопричастным к этому событию.

-- Главное, не давай слабины, держи постоянно леску в натяге. Если это лещ, то он может просто выплюнуть крючок с наживкой, -- не удержался от совета Андрей.

-- Равномерно крути катушку, не делай рывков, не оставляй катушку под сильным натягом! -- громко подсказывал Виктор.

Они давали взаимно исключающие советы и при этом много суетились, раздражая и мешая Николаю Петровичу. Вдруг леска ослабла.

"Остановилась перед скалой -- раздумывает или устала, а может быть, сорвалась?

Он стал быстро крутить катушку, легко наматывая леску без малейшего натяжения.

-- Да, сорвалась". -- И горечь неудачи сделала полковника на мгновение самым несчастным человеком в мире.

Но что это? Со стороны скалы в сторону берега двигалась рыбина с большим, торчащим над водой хвостовым плавником. Николай Петрович перестал крутить катушку, понимая, что это бесполезно делать, да и не было необходимости. Вот уже видна её спина, ещё несколько метров, и огромная рыбина втыкается тупым носом в берег. Виктор падает на рыбину, пытаясь схватить её за жабры.

-- Осётр! -- восклицает он.

Николай Петрович бросает удочку. Втроём вытаскивают огромную рыбину на берег. Осётр не извивается и не бьётся о землю, а только вяло шевелит хвостовым плавником. Теперь они могли спокойно и основательно рассмотреть невиданную в этих местах рыбину. Длиной она была не менее полутора метров с удлинённым тупым рылом. Спина у неё была тёмно-бурая, брюхо желтовато-белое, плавники серые. На её теле вместо чешуи были расположены пять продольных рядов костяных шипов, из которых один находился на середине спины, два тянулись по бокам и два по краям брюха.

-- Килограммов на восемнадцать потянет, -- оценил Виктор.