— Ты захотел отомстить за твою маму?
— Господи, — Вадим скривился, — да что ж вас всех так тянет на эффекты… Нет, в принципе ты прав, может, и стоило. У мамы был инсульт, она так и не встала. Никто ей не построил когнитивного протеза, что ты. Обычный человек, обычная болезнь, Бог дал, Бог взял, мужайтесь. Он переводил деньги, но не пришел к ней ни разу.
— А сама она хотела, чтобы он ее увидел? — подала голос мама с водительского места. — Чтоб бывший муж зашел и посмотрел на нее в таком положении?
— Ну, вы все знаете лучше меня, — тут же ощетинился Вадим.
— Сколько тебе было лет?
— Ты же прочитал, раз спросил про это. Девятнадцать — когда первый инсульт, двадцать один — когда ее не стало.
— Сочувствую. — Сергей покосился на свою маму, и дурацкое слово прозвучало лучше, чем могло бы. — Но если не месть, тогда что?
— Деньги… — он опять усмехнулся а-ля Рогожин и шутовски развел руками.
Прежде чем Сергей успел открыть рот, в допрос опять вмешалось стороннее лицо:
— Вадька, ты охренел?! Какие еще деньги? Что, тебе не хватало? Или ты так шутишь? Нет, ты совсем…
— Мама, пожалуйста, смотри вперед, будет глупо, если мы засядем в сугробе! — рявкнул Сергей и, против ожидания, получил возможность продолжать.
— Вадим, я сам удивлен. И мне тоже казалось, что тебе хватает на жизнь.
— На жизнь хватало. А на здоровье — нет.
— Объясни.
— У меня болезнь Чена, — безразличным тоном сказал Вадим.
Машина резко тормознула, их мотнуло вперед. Доктор Анна Островски вывернулась на сиденье, насколько позволяли ремни, уцепилась рукой за подголовник:
— Да? У тебя болезнь Чена, что ты говоришь!
— Хорошо, сейчас еще нет. Мне дали два года, — так же монотонно сказал Вадим.
— Кто тебе дал два года, что за добрые люди?
— Я обращался в частную клинику, где рассчитывают предрасположенность к заболеваниям… Девяносто шесть процентов, что в течение двух лет, оставшийся процент на то, что протяну пять.