Оборотень по особым поручениям,

Эндрю был занят попытками не наступить на ноги партнерше. Судя по тому, как морщилась Хелен, удавалось ему это не всегда.

– Не умеешь – не берись! – отрезала Лили. – Хотя…

Она прищурилась и умолкла, что Майя восприняла с облегчением. Ей непонятна была эта «цивилизованная» манера в лицо улыбаться, а за спиной говорить гадости.

Вальс сменился фокстротом, и к девушкам подошел Тоби.

– Мисс Уайт, позволите? – протянул он руку, и она упорхнула.

На ногах Лили держалась нетвердо, а вот танцевала при этом на диво уверенно.

«Наверное, она танцовщица, – предположила Майя, наблюдая за ней. – Только не балерина, скорее, пляшет в каком-нибудь кабаре. Что же, такое знакомство вполне в духе Дэйва».

– Разрешите? – это был Эндрю, и Майя кивнула. – Вы очень необычно выглядите. Но вам это чертовски идет, прошу прощения за неуклюжий комплимент.

– Благодарю, – ответила она и добавила: – Мистер Уоррен, талия заканчивается чуть выше… Да, именно здесь, вы поняли верно.

Танцевал Эндрю и правда как дрессированный медведь, и Майя поспешила сбежать от него при первой возможности. Она видела, как Дэниел снова танцует с Хелен, как Джон Огден хмурится, видя такое легкомыслие невесты, но вмешаться не пытается и только угрюмо пьет бокал за бокалом, как Фиона что-то напевает и улыбается светло и как-то нездешне, как Тоби что-то втолковывает Бэйби, а та отмахивается… И как Алекс Нолан внимательно слушает излияния Эстер.

Даже в приглушенном свете бра огненная макушка мистера Нолана, казалось, светилась сама по себе. А Эстер разрумянилась и совсем по-девчоночьи хихикала над негромкими репликами своего кавалера.

Лили танцевала то с одним, то с другим, и даже до Эндрю снизошла. Надо отдать ей должное, Лили сумела заставить Эндрю танцевать почти прилично, да и беседа между ними завязалась весьма оживленная.

Вниманием Майи завладел Дэйв, который оставил Бэйби ее жениху. Лили он отчего-то приглашать не захотел, а потом она и вовсе куда-то ушла, накинув палантин и нетрезвым голосом сказав, что пойдет проветриться.

– Хорошо, что хоть одна кузина чем-то отличается от остальных, – весело сказал он под быстрый фокстрот. – С моей сестричкой можно свихнуться, до того она правильная и умная, Эстер – вылитый папочка в юбке, Фиона… ну, еще неизвестно, что из нее вырастет. А ты – ты просто тайна за семью замками!

– Я ваша кузина, – напомнила Майя, упорно называвшая всех родственников на «вы». Впрочем, откровенно всем тыкал один Дэйв.

– Это не отменяет таинственности, – сказал Маккинби. – Да куда ты все смотришь? А! Скромница Эстер решила все же вылезти из раковины и побыть девушкой, а не Диггори Кеннетом? Боюсь, после этого ее романчики не получат одобрения папеньки!

– А вы в самом деле критик? – спросила Майя. – Или все же писатель?

– И то, и другое, – улыбнулся Дэйв. Улыбка у него была хорошая – искренняя и чуточку заговорщицкая. – Я пишу понемногу, вечно пребываю в творческом поиске, ну вы понимаете – муки непризнанного гения. Чепуху я пишу, одним словом, полнейшую, и ее вполне резонно отклоняют издательства. Даже журналы отклоняют! А под маской Острослова я читаю ту чепуху, что написали другие. Ну и пишу отзывы… За них, кстати, недурно платят. Но то, что Эстер – это Кеннет, мне бы и в страшном сне не приснилось!

– А вы не опасаетесь, что я выдам вашу тайну? – поинтересовалась девушка.

– Выдавай, – Дэйв пожал плечами и откинул челку со лба. – Присутствующие и так в курсе, а прочие не поверят, что зануда Маккинби с его описаниями природы и мухи на стекле как метафоры бренности бытия – одно лицо с Острословом. Доказательств-то нет.